Для ремонта судов нужен был лес. Но разве его в Неаполе достанешь? Неаполитанцы даром ничего не давали, а денег в эскадре не было. Ушаков пустил в дело личные сбережения, но их оказалось мало.
Приготовления к походу на Мальту были закончены только к концу декабря. Гренадеры князя Волконского погрузились наконец на корабли. Можно было поднимать паруса, но тут подул сильный встречный ветер. Командам эскадры ничего не оставалось, как набраться терпения и ждать перемены погоды.
- Не везет нам, - жаловался главнокомандующему вице-адмирал Карцов, то неполадки удерживали, а теперь этот противный ветер!..
Именно он, Карцов, должен был вести эскадру на Мальту. Сам же Ушаков имел намерение с кораблями, которые не удалось подлатать на месте, отбыть к Корфу, где для их ремонта имелись более благоприятные условия.
Ветер против парусов дул всю неделю, а когда он переменился, Ушаков вызвал к себе Карцова, чтобы проститься с ним и дать ему последние наставления. Но едва они начали беседу, как вошел адъютант с докладом о прибытии из Константинополя курьера со срочным пакетом от господина Томары.
- Где он, этот курьер? Пусть войдет, - разрешил Ушаков.
С русским посланником в Константинополе Ушаков переписывался довольно часто, и, принимая от курьера пакет, он ожидал найти в нем ответ на свои жалобы на плохое обеспечение эскадры денежным и прочими довольствиями. Но содержание пакета оказалось иным. Кроме письма самого господина Томары, он обнаружил в нем высочайший рескрипт, а также указ Государственной адмиралтейств-коллегии. Ушакову предписывалось отказаться от участия в военных действиях против Мальты и вернуться с эскадрой в черноморские порты.
- Неприятные вести? - спросил Карцов, наблюдая, как при чтении бумаг Ушаков менялся в лице.
- Скорее наоборот. Нам повелевают вернуться домой.
Ушаков посмотрел на курьера с таким выражением, словно надеялся получить от него устное добавление к тому, что уже было изложено в полученных бумагах. Курьер, однако, молчал. Еще совсем молодой, с отличиями капитана сухопутной армии, он выглядел сильно уставшим. По-видимому, длинная дорога досталась ему нелегко.
- Что у вас слышно нового? - спросил Ушаков.
Курьер отвечал, что знает не больше, чем, наверное, известно им самим.
- Что слышно от Суворова?
- Полагаю, что ему дано такое же высочайшее повеление. Есть слух, будто бы он уже уехал в Петербург и все войска наши возвращаются в Россию.
Ушаков отпустил курьера отдыхать. Когда тот ушел, Карцов спросил:
- Что теперь будем делать?
- Выполнять повеление, - пожал плечами Ушаков. - Дайте кораблям сигнал поднять паруса. Будем плыть к острову Корфу.