— И что с ней будет, когда ее отсюда выпустят?
— Вероятно, ее отошлют обратно в Мексику, если я не дерну за пару ниточек. Я знакома кое с кем из Госдепартамента. Я посмотрю, что тут можно сделать. — На короткое время к Абигейл вернулась ее обычная решительность. — То есть, разумеется, в том случае, если она сама захочет остаться в этой стране. Одному Богу известно, чего ей стоило добраться сюда, да и нельзя сказать, что я раскатывала на ее пути красную дорожку.
— Еще не поздно.
— Не беспокойся. Я твердо намерена наверстать упущенное. Даже если она все еще будет ненавидеть меня.
Лайла засомневалась. Судя по словам Абигейл, больше, чем она сама, ее сейчас вряд ли кто-то может ненавидеть. Она коснулась руки подруги.
— Ты совсем не плохой человек, Абби. Не нужно так думать.
Абигейл горько рассмеялась.
— Нет? Тогда скажи, кто я?
— Просто человек, как и все мы.
Абигейл с трудом улыбнулась. Здесь уже не было той Абигейл, которая расхаживала перед парадной дверью, рассыпая проклятия в адрес задержавшегося водителя; той Абигейл, которая была слишком поглощена своими делами, чтобы заметить, что ее муж завел роман, а дочь склонна к суициду. Вместо нее Лайла увидела ранимую женщину с глубокими переживаниями, готовую взять ответственность за свои действия.
И эту женщину Лайле очень хотелось бы узнать поближе.
— Я была настолько занята своей ролью суперженщины, что уже забыла, каково оно — быть просто человеком, — вздохнув, с грустью произнесла Абигейл.
Лайла улыбнулась.
— Боюсь, что это единственный клуб, в котором тебе не удастся отказаться от своего членства.
— Я, наверное, была очень жесткой по отношению к тебе?
— Да, но это, как ни странно, только заставило меня понять, что я намного крепче, чем думала.
Абигейл сильно удивила ее, когда неожиданно сказала:
— Знаешь, я скучала по тебе. — Она смотрела на Лайлу так, будто и не было этих долгих лет. — О, я знаю, что мы виделись с тобой каждый день. Но это ведь не одно и то же, верно? Я скучала за тем, как у нас с тобой было когда-то. И если я вела себя излишне требовательно и капризно, то лишь потому, что не была еще готова простить тебя.
Лайла, искренне тронутая словами Абигейл, ответила не сразу.
— Ты делала много такого, что нужно было прощать.
— Возможно. Но на этот раз мы все-таки сдвинулись с места, ты так не считаешь?
Лайла кивнула, сглотнув подступивший к горлу комок.
— Вот и хорошо, — сказала Абигейл, — потому что ты можешь понадобиться мне в моей спасательной шлюпке. У меня такое чувство, что до берега нам предстоит долгий путь.
— А у меня такое чувство, что ты совершенно права. — Мысли Лайлы вернулись к ее сыну, которому вскоре потребуется уход, которого ему не смогут обеспечить в этой больнице. И к Фебе, которая находится в таком же непростом положении.