На мгновение по лицу Эймса Меривезера пробежала тень. Он, по всей вероятности, подумал о том же, о чем думали Абигейл и ее мать: помимо бесконечного количества дел есть и другая причина, заставляющая его так долго засиживаться в офисе. С некоторых пор стало очевидно, что в его браке не все складывается так, как должно было быть. Не то чтобы они с Гвен ссорились — по крайней мере, открыто, — а наоборот, долгое время тщательно старались быть вежливыми по отношению друг к другу при Розали и детях, отчего все становилось только еще хуже. Это походило на спектакль, когда смотришь игру актеров, заранее зная из театральной программки, что счастливого конца не будет.
— Ну ладно! — закончив с содержимым своей тарелки, чрезмерно сердечным тоном воскликнул Эймс. — Спасибо, Рози, за еще один прекрасный завтрак. — Отодвинувшись от стола, он повернулся к Абигейл и, специально растягивая слова, обратился к ней так, как это мог бы сделать настоящий старый полковник: — Аб-би, не могла бы ты, уф, передать ее королевскому высочеству Лайле, когда она соизволит здесь появиться, что, уф, ее отец пошел в конюшню седлать лошадей.
— Вы опоздали, сэр, — сообщила ему Абигейл, — она вас опередила.
Лайла сегодня встала раньше обычного и уже отправилась на прогулку на своем новом кастрированном жеребце. Конь был подарен ей родителями месяц назад на их с Воном шестнадцатилетие, и с тех пор она проводила с ним почти все свободное время. Вон, отдающий предпочтение лошадиным силам, расположенным под капотом, получил в подарок новенький красный пикап «Додж Рэм», который следовало бы запретить, учитывая эффект, производимый им на Абигейл, когда он с ревом врывался на подъездную дорожку к дому. Разумеется, с Воном за рулем.
— Что это еще за «сэр»? — проворчал Эймс с напускной суровостью в голосе. — Мне казалось, я ясно дал понять: ничего этого не должно быть.
Чувствуя на себе взгляд матери, Абигейл сдержала улыбку. Невзирая на близкую дружбу ее дочери с близнецами, Розали была строга и требовала, чтобы Абигейл обращалась к хозяевам, не допуская и намека на фамильярность.
— Простите, сэ… мистер Меривезер. Это больше не повторится, — с притворной серьезностью заверила его Абигейл.
Он наклонился в ее сторону и прошептал:
— Между нами говоря, я бы предпочел, чтобы ты называла меня просто Эймс. Но не будем расстраивать Генерала. — От него приятно пахло копченостями: он только что съел шесть кусочков зажаренного до хруста бекона.
Перед тем как он вышел, они с Розали обменялись веселыми взглядами.
Через несколько минут в кухню заглянул босой Вон, направляющийся в маленькую столовую. Заправляя в брюки рубашку, он зевал и протирал заспанные глаза. (К постоянному неудовольствию Розали Вон всегда спускался по задней лестнице и очень редко пользовался обычным входом.) При виде его сердце Абигейл учащенно забилось, а голову заполнили воспоминания вчерашнего вечера. Раскладывая для него столовые приборы и салфетку, она старалась отводить глаза, боясь, что они могут выдать ее.