Испуганно глядя на дракона широко распахнутыми глазами, я уже чуть не плача спросила:
— В чем вы меня обвиняете?
Лицо Главнокомандующего окаменело, глаза мгновенно сузились. И отпустив мою ладонь, он хрипло ответил:
— Вы не догадываетесь?
— Нет! — почти крик. Я вытерла набежавшие слезы, и продолжила: — Я понимаю, что вы ненавидите и презираете людей, понимаю и не могу вас ни в чем обвинить — вы в своем праве и у вас есть причины для подобного отношения. Но клянусь — я ничего не поджигала, не зажигала и я не могу понять какое недвусмысленное отношение ваш центр восприятия магии может иметь к пожару. Я ведь даже не использовала магию в отношении вас ни разу, как же я могла повлиять на вас?
Черный дракон сухо ответил:
— Молча.
И пока я хватала ртом воздух, жестко пояснил:
— Вы заставили прикасаться к вам.
Я потрясенно замерла.
Главнокомандующий же холодно продолжил:
— Милада, вам девятнадцать лет, свое детство вы провели в деревне, где даже маленькие дети превосходно осведомлены о том, откуда берутся собственно дети. Практически с шестнадцати лет вы без защиты и поддержки находитесь в Университете Магии, среди озабоченных интимной темой молодых людей. И учитывая вышесказанное, я искренне сомневаюсь в том, что вам до сих пор не известно, как здоровые и свободные мужчины реагируют на прикосновения к женскому телу.
— Но вы же дракон!
— Я — мужчина, — отрезал Ирэнарн.
Уже даже не пытаясь ничего говорить, я отступила назад, продолжая все так же непонимающе смотреть на Главнокомандующего, потому что я правда ничего не поняла. Как здоровые и свободные мужчины реагируют на прикосновения к женскому телу? Да нормально все реагируют! За столько лет я в кого только не врезалась на лестнице, или в коридоре когда мчалась не разбирая дороги, лишь бы успеть на лекцию или зачет, но кроме оскорблений или же фраз типа «Эй ты, аккуратнее», ничего больше не было. И я никак, ни коим образом не могла понять, что же плохого совершила.
— Простите, — голос срывался, — я уже говорила — я очень мало знаю о драконах, и если у вас какие-то ограничения на прикосновения, я просто не знала, простите.
Бывший Владыка молча взирал на меня.
Сделав еще один маленький шажок назад, я натолкнулась на кресло, поняла, что отступать больше некуда, и продолжила оправдываться:
— И все знакомые мне мужчины никак не реагируют на прикосновения…
— Серьезно? — холодно переспросил Главнокомандующий. — Вы желаете мне сказать, что неоднократно прижимаясь к разным мужчинам всем своим вызывающим дикий голод телом…
— Не надо меня есть! — взвизгнула я.