– Ты думаешь, что вселяешь в меня ужас… – он всегда произносит эти слова, когда я начинаю себя критиковать.
– Но я тебя не боюсь, – я заканчиваю фразу за него, потому что уже выучила ее наизусть.
Джейсон наклоняется ко мне через стол, и я готовлюсь изменить наш статус, потому что – о господи – мне так сильно хочется изменить наш статус, но именно в этот момент с гримасой отвращения в кухню врывается Илай.
Ничего страшного.
Подумаешь, не удалось поцеловаться.
Вот если бы я годами почти что бессознательно фантазировала о том, как мы целуемся, тогда было бы обидно.
Мне хочется сорваться на Илай, хотя она ни в чем не виновата.
– Там на улице такая паршивая погода, – говорит она, после чего окидывает нас оценивающим взглядом. – Да и здесь внутри тоже. Я попала под дождь. Вы видели молнию?
Она стряхивает с плеча капельку дождя, всего одну. Не удивлюсь, если моя сестра обладает тайным умением ходить между дождинками. Я, наоборот, даже в туманное утро промокаю до нитки.
– Илай, – говорю я. – Не могла бы ты…
Она, должно быть, научилась еще и читать мои мысли, потому что мгновенно занимает оборонительную позицию.
– Это и мой дом тоже, – отвечает она. – Ты не имеешь права выгонять меня из кухни.
– Я тебя не выгоняю, – говорю я, содрогаясь при мысли, что она может как-то прокомментировать то событие, которому только что воспрепятствовала.
– А собиралась, – говорит она, садясь за стол. Ну и чутье у нее. – Но я никуда не уйду, не дождешься. Я есть хочу.
Покашливая, я ухожу к себе комнату, где стоит лютый холод, а они остаются в кухне есть эклеры.
До процедуры осталось одиннадцать часов, не то чтобы я считала. У меня нет никакой необходимости считать часы, ведь я вовсе не собираюсь завтра умирать.
Я достаю листок бумаги, подарок Джейсона, и принимаюсь его разглядывать. Он поступил нечестно: теперь мне еще сильнее хочется жить. Я { } тебя больше, чем [[[{{{ }}}]]].
Я одновременно и улыбаюсь, и плачу.
И тут сильный порыв ветра распахивает окно. В смущении я прячу записку в карман.
Должно быть, мама опять пыталась убраться у меня в комнате и забыла его запереть.
Я выглядываю в окно. Как это ни парадоксально, на улице снегопад, хотя сейчас лишь ноябрь и только что шел дождь. Лужайка на заднем дворе уже покрылась тонким слоем снега, а небо потемнело и отливает тусклым блеском. Создается впечатление, что снег – это поверхность Луны, что мы одновременно находимся и здесь, и в открытом космосе. В действительности так оно и есть: ни к чему не привязанные, мы кружим в темноте, как Марс и Венера, как звезды.