Я хороший слушатель, мисс, — мягко заметил Уэбстер. — То, что мне рассказывают хозяева, в одно ухо влетает, из другого вылетает. А по дороге набирается немного сочувствия.
— Спасибо, — ослепительно улыбнулась девушка. — Это мне подойдёт. Сегодня я в настроении, но иногда бывает грустно, и тогда мне нужен слушатель.
А как же ваши сёстры? — спросил старик, подумав про себя: «-Ох уж эти девчонки! Ушли на бал в поисках принцев и не подумали о бедной Золушке.»
Сёстры? — переспросила девушка. — У меня их нет.
Но Стелла говорила, что у мистера Аттербери три симпатичных племянницы, и я подумал…
Это не родные сёстры, мы все двоюродные. Я Джулия Аттербери, а их фамилии Уилсон и Моженэ.
Как пишется последняя?
М-о-ж-е-н-э. Отец Мишель — француз, а мать — просто мисс Аттербери, как я. Двоюродные или нет, мы не особенно близки. Мы не встречались с детства, пока два месяца наза я не приехала в Нью-Йорк.
Уэбстер вспомнил: два месяца назад мистер Аттербери въехал на эту квартиру. Он подумал, нет ли связи между этим перездом и появлением мисс Джулии, и решил как-нибудь спросить её, но не сейчас.
С такими девушками нельзя быть слишком любопытным. Они всё расскажут, если сочтут вас своим другом.
Он решил, что сможет многое узнать от мисс Джулии, если не станет вести себя слишком бесцеремонно. Он ей явно понравился, отношения, похоже, наладились. Она ему тоже понравилась, и он стал называть её мисс Джулия самое вежливое его обращение.
Девушка открыла холодильник и хихикнула.
Есть тут что-нибудь поесть? Мне пришлось пропустить завтрак. Я обещала дяде Брюсу перехватить утром почтальона, дядя ждёт важное письмо и прислал меня за ним.
Уэбстер пошарил в хлебнице.
— Могу сделать вам тосты, есть кофе и сливовый джем. Подойдёт?
Он скептически покосился на полупустую баночку джема, но девушку это не смутило.
— Да, прекрасно, — заверила она и добавила: — Когда влюблена, есть не хочется. Ах, мы так прекрасно провели вечер!
Она сделала танцевальный шаг, затем поворот.
— Пойду посмотрю почту. В Нью-Йорке почтальон не звонит даже один раз.
Когда она убежала, Уэбстер включил кофеварку, бормоча, что мистер Аттербери — подозрительный тип. Привезти такую девушку в Нью-Йорк, чтобы она была у него на побегушках, как Пятница!
Вряд ли тот слишком много платил ей за это, если вообще платил. Платье, хоть и ловко сидевшее на стройной фигурке, было явно куплено на распродаже и не соответствовало той ренте, что платил дядюшка Брюс.
И всё же любовь явно помогала ей не обращать внимания на проблемы.
Уэбстер надеялся, что девушка — не та племянница, чей приятель ненавидел шотландскую клетку. Она слишком хороша, чтобы встречаться с человеком, который может в один вечер покушаться на убийство, а потом стать добрым и хорошим.