Должно быть, мистер Аттербери плотничал всю ночь — постель его была нетронута, так что убирать её не пришлось. Единственный предмет, который Уэбстер протёр бы с большим уважением, отсутствовал: ружье над туалетным столиком больше не висело.
Уэбстер стоял на стремянке, когда в комнату влетела мисс Джулия.
Вы уже завтракали, мисс? — спросил он. — Я кое-что купил, так что могу вам предложить нечто посущественней, чем вчера.
Перед тем, как ответить, девушка достала из сумки носовой платок и высморкалась.
— Кофе, — попросила она. — Только кофе, и составьте мне компанию.
С удовольствием, — старик спустился с лестницы.
Если бы вы были Стеллой, — вздохнула она.
Уэбстер обладал орлиным зрением и сразу понял, что она плакала. Джулия провела его в кухню, села и продолжила свои рыдания с того, на чем остановилась.
Успокойтесь, мисс Джулия, — увещевал он, включая кофеварку. — Не выношу, когда женщина плачет, особенно о том, кто этого не стоит. Мистер Хейринг не стоит ваших слёз.
Как вы догадались, что я плачу из-за него?
У меня острый слух, мисс. — Уэбстер постучал себя по уху. — Такой музыкальный, что я могу распознать ми-бемоль верхней октавы, а заодно понять, что леди плачет о жалком никчёмном типе.
Он не никчёмный!
Позволю с вами не согласиться. У меня есть ещё и зрение. — Он указал на левый глаз, хотя и правый был хорош. — Оно многое говорит мне о людях, причем с первого взгляда. Иногда обстоятельства вынуждают меня думать, что я ошибся, но всегда выясняется, что я был прав. Один взгляд — и я понял о мистере Хейринге все.
Но ведь он приятный, правда?
Красивый, — буркнул Уэбстер. — А приятный — это мистер Кит с цокольного этажа.
Я предпочту красавца деревенщине.
Но лучше мистера Кита вам не найти. Мне кажется, мисс Джулия, вы ему нравитесь.
Знаю, он мне тоже нравится, но он меня не волнует. А Лео волнует, и он так красив…
Красота красоте рознь, — прервал он, наливая кофе. — А красиво ли он поступает, так с вами обращаясь и вынуждая плакать прямо в кофе? Вы же не хотите пить соленый кофе, мисс Джулия? Положите сахару.
Она положила одну ложку.
— Я сама виновата, — попыталась она выгородить своего принца.
Не сомневаюсь, это так и выглядело. Такой скользкий тип, как мистер Хейринг, вполне способен заставить другого считать себя виноватым.
Но так и было. Мы ушли от Мишель и пошли танцевать. Он сказал, что должен отвезти меня домой пораньше, так как у него дела, но мы так хорошо проводили время, что я всё просила остаться ещё, и тогда он рассердился и ушёл.
Оставил вас одну добираться домой? — Уэбстер поцокал языком. — Такая молодая девушка ночью не должна ходить одна.