Мужчина в темно-сером камзоле обернул к молодому шевалье мертвенно-белое в лунном свете лицо. Взгляд его заставил бы вздрогнуть и попятиться любого, но сопровождавший карету был либо слишком зол, либо абсолютно бесстрашен, либо чувствовал себя бесконечно ответственным за благополучие девушки, которая сейчас находилась под его опекой, и потому готов был вопреки здравому смыслу сразиться с кем угодно, будь то существо из плоти и крови или сам Дьявол.
– Сударь, если вы дворянин – извольте защищаться! – возбужденно воскликнул он.
Бледный незнакомец вздернул брови, словно удивляясь предложению, затем учтиво склонил голову и, отступив на шаг, вынул из ножен шпагу. Как раз в эту минуту луна осветила его спутников, до сего момента находившихся в тени деревьев. Юноша в охотничьем костюме, не обращая ни малейшего внимания на готовящихся к схватке, простирал руки к лошадям. Нормандцы и вороной, непостижимо повинуясь этому жесту, не просто присмирели, а будто бы окаменели. Детина в плаще грузно шагал к карете.
– Ах вот оно что! – со злобной усмешкой прошипел молодой человек, салютуя шпагой всем одновременно. – Трое на одного – прекрасно! Да еще собака! Мне это даже льстит. Что ж, я к вашим услугам, господа!
Молчаливый юноша-охотник второй раз с момента нашего с ним знакомства презрительно фыркнул, детина с неразборчивым хмыканьем присел на подножку кареты и приготовился к зрелищу. Мужчина в темно-сером отбросил в сторону шляпу и плащ, встал в позицию, затем негромко сказал:
– Мы еще можем закончить наше дело миром. Вам не проехать в Орлеан ни этой дорогой, ни какой-либо другой. Зато я и мои люди можем гарантировать вам безопасное возвращение в Париж. Соглашайтесь, сударь! И поверьте, чем бы ни закончилась наша стычка, мадемуазель де Купе в любом случае не пропустят дальше Фонтенбло.
– Поглядим! – заносчиво ответил молодой человек и со свистом взмахнул шпагой, так же, как и его противник, вставая в позицию.
– Что ж, ваше право. Однако позвольте мне хотя бы узнать ваше имя, прежде чем я буду иметь честь убить вас.
– Оливье де Бранкас, виконт дʼАрмаль-Доре, к вашим услугам!
– Бранкас… Что ж, тем лучше.
– А ваше имя? – опешив от столь невежливого поведения противника, опустил шпагу молодой виконт. – Представьтесь! Назовите свое имя!
– О, лучше бы вам его никогда не знать, сударь, – без каких-либо эмоций ответил бледный незнакомец и нанес первый удар.
Виконт легко отвел клинок, а затем и сам ринулся в бой, обрушивая на соперника град ударов. Поначалу такое рвение вкупе с уверенными, отточенными фехтовальными движениями создавало видимость его преимущества. Тем не менее сторонний наблюдатель мог бы обратить внимание, что безымянный мужчина в темно-сером не прикладывает особых усилий, отбиваясь от яростных атак, – пусть его рипосты и вольты подчас были едва уловимы для глаза, все же складывалось впечатление, что дерется он как минимум вполсилы. Однако уже через пару минут схватки в его движениях появился намек на азарт, и шпаги зазвенели с удвоенной силой. Еще через минуту детине наскучило любоваться сверкающими в лунном свете лезвиями. Он зевнул и уточнил: