– Что такое? – нахмурился бледный господин. – Тебе мало бродяг и крестьян с окрестных ферм?
– Субретка! – добавив в голос жеманства, откликнулся юноша. – Чистенькая, беленькая, пахнет вкусно, как и ее госпожа…
– Довольно! – оборвал его мужчина. – Запах крови ударил тебе в голову. Ты знаешь правила. Этих – не трогать. – Юноша в третий раз за вечер фыркнул. – Лучше помоги Малышу перенести виконта в карету. Лёлю, а ты давай-ка перекидывайся обратно. Только не здесь! Вдруг наши дамы соизволят прийти в себя… Твой плащ висит вон на том дереве, помнишь? – Волк постоял в задумчивости, затем, не издав ни звука, развернулся и потрусил в нужную сторону. – И мушкет на обратном пути прихвати! Надо будет вернуть хозяевам…
Молодого д’Армаль-Доре кое-как уложили в ноги дамам, которые находились в спасительном обмороке. Карету с трудом развернули на узкой лесной дороге; для этого юноше-охотнику пришлось «оживить» окаменевших лошадей, и сделал он это способом столь же непонятным, каким до этого заставил их замереть на месте. Испанский жеребец тут же вновь поднялся на дыбы и, оглушительно заржав, мигом растворился в темноте – благо поскакал он по направлению к Фонтенбло, и, следовательно, оставалась надежда, что виконт сможет его отыскать, когда очнется.
Малыш и юноша в охотничьем костюме заняли места кучера и лакея. Перекинувшийся обратно в человека Лёлю с мушкетом в руке вскочил на подножку – его можно было бы принять за точную копию Малыша, и даже длинный плащ поверх обнаженного тела был точно таким же, однако выглядел он лет на двадцать старше своего «близнеца». Карета умчалась, а мертвенно-бледный мужчина еще раз прошелся по поляне, ногой отпихнул подальше от колеи тело несчастного кучера со сломанной шеей, внимательно осмотрел примятую траву и особенно то место, где стояли нормандцы. Результатом он, по всей видимости, остался доволен, так как готов был уже покинуть место схватки. Однако внезапно ему помешали.
* * *
Странное зрелище представляли два этих существа, которые зорко следили друг за другом, оценивали каждый возможности противника… и, словно два быка одной породы, они были удивительно похожи и яростно ненавидели один другого.
Морис Дрюон, «Железный король»
– Ночной Дозор! Соблаговолите покинуть Сумрак! – с отчетливым провансальским выговором потребовал соткавшийся из теней и лунного света шевалье.
– Помилуйте, месье дозорный! – обернув к провансальцу пергаментное лицо, удивленно произнес господин в темно-сером. – Если Сумраком вы называете La Pénombre[4], то я и так вне.