Однако мэтр Мишель предпочитал помалкивать об этом посетителе и не обсуждать его предпочтения в еде ни с кем, включая самого господина. Разумная предосторожность еще никогда никому не вредила, а у хозяина гостиницы был большой опыт по части того, о чем следует молчать, чтобы себе же не сделать хуже.
Он успел поспать после того, как отужинавшие гости разбрелись по комнатам, но к назначенному часу, не снимая ночного колпака, спустился из своей спальни вниз и теперь дремал за столом, положив голову на руки. Но стоило только скрипнуть входной двери, как он тут же подхватился и, кланяясь, засеменил к щедрому господину. Тот задумчиво кивнул и скинул на услужливо подставленные руки тяжелый плащ, а сам прошел на привычное место, за стол в углу. Привычным же движением он повесил снятую шляпу на шпингалет ближайшего окна, дабы снаружи никто не смог случайно увидеть, что за человек сидит в «Лилии и кресте» в столь поздний час (или, если хотите, в столь ранний) и, самое главное, что он пьет.
Мэтр Мишель скрылся в чулане рядом с дверью в кухню; сперва оттуда раздалось беспокойное куриное квохтанье, а следом за ним – тупой удар топора и звук льющейся в кувшин тонкой пульсирующей струйки. Потом последовал второй удар, и напоследок – третий. Ноздри де Бреку (а это, разумеется, был он) раздулись. Через несколько мгновений хозяин поставил перед ночным гостем полный кувшин, заботливо прикрытый полотенцем. Кивнув, барон достал из кармана пару монет, кинул их на стол и движением заостренной бородки отправил мэтра Мишеля с глаз долой.
Он успел сделать два больших и медленных глотка, два раза сосательный мешок на горле набух и опал, но уже третий глоток был прерван шумом возле входа, а затем в «Лилию и крест» вошла уже знакомая нам троица. Первым появился крайне недовольный юноша в охотничьем костюме. Сердито сбросив с плеча увесистый тюк, он сказал де Бреку:
– Мне нужен слуга!
– У тебя уже есть один, – внимательно глядя на вошедших, возразил барон.
– Я помню! – взвился юноша. – А вот ты, кажется, забыл, что он сейчас, как и все остальные слуги, прохлаждается в поместье, в твоем фамильном замке! Черт бы побрал эту секретность, заставляющую нас путешествовать без сопровождения! Так что я повторяю: мне нужен слуга, здесь и сейчас, чтобы таскать все эти вещи!
– Но когда мы вернемся, – снова возразил барон, – что ты станешь делать со вторым?
– Сожрет! – коротко ответил вместо юноши Малыш и весело рассмеялся над собственной незатейливой шуткой.
Юноша попытался испепелить его взглядом глубоко посаженных черных глаз, но Малыш, не обращая на него внимания, уже нагнулся, чтобы скинуть с плеч другой баул. Он и Лёлю – оба на сей раз были уже не в одних только плащах, а в недорогих, но добротно пошитых камзолах и одинаковых штанах из буйволовой кожи. У всех троих на перевязях висели шпаги.