– Ну вот видите, виконт? Нашлась веская причина для вашего отказа. – Барон помолчал, размышляя. – Если только эта же причина не является основным доводом в пользу того, что Ришелье собирается поскорее выдать девицу замуж за своего самого преданного слугу.
– Что вы хотите этим сказать? – обдумав слова де Бреку, мрачно спросил Рошфор.
– Мы с вами не знаем, чьего ребенка носит мадемуазель де Купе.
– Думаете, Ришелье это может быть известно? И именно для того, чтобы скрыть ее связь с любовником из…
– Скажем так: из другого круга, – пришел на помощь де Бреку.
– Но ведь это подло! – вспыхнул молодой человек. – Его высокопреосвященство не мог так поступить со мной намеренно! Он наверняка не догадывался!
Барон не стал разубеждать его и напоминать, что в отдельных случаях Ришелье действовал еще более изощренными методами, если того требовали интересы государства. Да и напоминать об этом не имело смысла – сам Рошфор неоднократно убеждался в совсем не христианской жестокости некоторых решений первого министра. Вместо этого де Бреку мягко сказал:
– Возможно, друг мой, возможно. К тому же у Купе есть горячий поклонник, и Ришелье было бы менее хлопотно благословить ее брак с виконтом д’Армаль-Доре, нежели навязывать ее вам против желания.
– Ваши слова меня обнадеживают, – проговорил Рошфор, хотя было видно, что он продолжает мрачнеть с каждым сказанным словом. Затем он виновато взглянул на Беатрис: – Я могу быть уверенным в достоверности этой информации?
– Какой именно? – мило улыбнулась девушка, решившая повеселиться.
Рошфор, ничего не знающий про Иных, не подозревал и о способах получения подобной информации.
– О том… положении… в котором… – с трудом выговорил он, краснея пуще прежнего.
– Ах, вы о ребеночке, которого носит Купе? – невинно распахнула глазки Беатрис. – О, мне кажется, для полной достоверности вы должны бы спросить об этом у нее самой! Или ваши отношения за две встречи не продвинулись так далеко?
– Сударыня, вы, кажется, изволите смеяться надо мной! – совершенно потерялся виконт.
– Не сердитесь, милый Шарль! – проворковала Беатрис, протягивая руку для поцелуя. – Я удаляюсь, здесь становится слишком жарко… и светло.
В самом деле, утро вступило в свои законные права, и даже широкие поля шляпы барона де Бреку уже не сдерживали потока весенних лучей, рвущихся в окно трапезной. Распрощавшись с обоими, Рошфор с видимым облегчением покинул «Лилию и крест».
* * *
Окруженный тысячью всевозможных интриг, беспрестанными враждебными происками, разделываясь с одним заговором, чтобы тут же наткнуться на другой, он постоянно обнаруживал некую завесу между собой и теми горизонтами, что ему необходимо было видеть…