Телефон зазвонил в самый неподходящий момент. Гуров хотел сразу нажать на сброс, показывая непрошеному абоненту, что очень занят, но, взглянув на экран, увидел, что звонит Орлов.
— Алло, — недовольным тоном проговорил он в трубку, давая понять, что его побеспокоили очень некстати.
— Лева! — возбужденно проговорил генерал. — Ты сейчас где?
— То есть как это, где? По банку работаем со Стасом. Вы же сами нам поручили это дело. «Архиважное» и «архисекретное». Я, между прочим, сейчас свидетеля допрашиваю. Тоже очень «архиважного».
— Бросай свидетеля, Лев, Крячко допросит. У нас ЧП!
— Что там опять?
— Самоубийство. Да не простое. Крупный чин из Минобороны, «большая шишка». Дуй сейчас на Троекуровское, проследи там, чтобы все как следует осмотрели. Сам понимаешь, с такими персонами…
— Понимаю, — буркнул Гуров, очень недовольный, что его дергают с одного дела на другое. — А почему сразу на кладбище? Его что, уже хоронят?
— Почти. Дочь у него там. Недавно похоронил. А потом и сам… В общем, на ее могиле он застрелился, по моим предварительным сведениям. Группа уже на месте, но у них приказ — до твоего появления ничего не трогать. Так что поторопись. В том, что это самоубийство, думаю, можно не сомневаться, но проконтролировать не мешает. Ты человек опытный, тебе и карты в руки. А как закончите там, подъедешь в Управление, я тебе основную раскладку по этому делу разложу. Лады?
— Лады.
Нахмурившись, Гуров вышел из небольшого кабинета, где допрашивал свидетеля, и постучал в соседнюю дверь. Там с еще одним свидетелем работал Крячко.
— Слушай, Стас, тебе с этим товарищем долго еще? — поинтересовался Лев, когда Крячко вышел в коридор.
— Не знаю. Не очень. А что стряслось?
— Орлов только что позвонил. Опять у него ЧП. Мне уехать нужно. Закончишь со своим, будь другом, возьми моего в нагрузку. А в другой раз я тебя выручу. Настоящие друзья должны помогать друг другу.
— Правда? А кто мне невосполнимые затраты времени возместит? Не говоря уже о нечеловеческом напряжении сил.
— Ладно, Стас, не валяй дурака! Там срочно. Я сейчас скажу своему, чтобы он подождал немножко, минут… минут… сколько?
— Сорок.
— Ладно, пятнадцать. Скажу ему, чтобы он минут пятнадцать подождал, а потом ты с ним поработаешь. Договорились?
— Нет, с этим надо что-то делать. Уже буквально на шею садятся все кому не лень. И почему это я так безропотно позволяю себя эксплуатировать?
— Спасибо, Стас, ты настоящий друг.
Дружески похлопав коллегу по плечу, полковник вышел из теплого и сухого офиса в промозглую осеннюю мглу.
Он не испытывал ни малейшего восторга по поводу своего нового задания и с удовольствием поменялся бы местами с Крячко. Ноябрь в этом году выдался на редкость дождливый и холодный, и перспектива провести несколько часов среди могил и атмосферных осадков его совсем не прельщала.