– Эту песню я уже слышала…
– Да, он заплатил мне. А что в этом такого? Я ведь на него свое время потратил. Вместо того чтобы спать, я утром пошел давать показания. А потом я заснуть уже не мог. А мне, между прочим, надо хорошо вечером выглядеть. – Караваев похлопал себя кистью руки по подбородку. – А это невозможно, если сутками не спать.
Я зарулила на парковку около супермаркета, и Сидор попытался открыть дверцу.
– Я все вам рассказал. Выйти можно?
– Подождите. – Достав из сумки планшет, я нашла фотографию Наседкина и, показав ее Каре, спросила: – Это он?
– Он, – подтвердил артист.
– Скажите, Сидор Васильевич, а могло быть такое, что он сам разукрасил ту машину?
– Зачем ему это?
– Не важно. Быть может, вы видели у него в руках какой-нибудь баллончик с краской, или рядом стояло какое-нибудь ведерко с кисточкой? Или же он был испачкан краской?
– Нет, я бы так не сказал. Виталий был реально расстроен, что какие-то негодяи сотворили с машиной такое. Тем более тачка та не на нем числилась, а на его жене. Он сказал, что супруга его убьет, если до ее приезда он не восстановит машину… Так это вы, что ли? – предположил Караваев, с опаской взглянув на меня.
– Допустим.
– А я уж правда подумал, что вы моя поклонница.
– Извините, что не оправдала ваших на-дежд. – Я разблокировала дверцы. – Благодарю за помощь и больше вас не задерживаю.
Сидор Кара открыл дверцу, но прежде чем покинуть салон «Киа», он взял с приборной панели блокнот и вырвал оттуда страничку со своим автографом. Только после этого оскорбленный моим поступком тенор вылез наружу и зашагал в сторону морпорта, забыв закрыть за собой дверцу. Мне пришлось это сделать самой.
Я поверила Караваеву. Скорее всего, все так и было, как он сейчас мне рассказал. Только это никоим образом не подтверждало, что происшествие с «БМВ» было заранее отрежиссировано. Одно дело вывести след от маркера на ногтях с гелевым покрытием, и совсем другое дело – снять краску с металлического корпуса автомобиля, причем так, чтобы не повредить родное лакокрасочное покрытие, а также аэрографию. Мне даже не было доподлинно известно, что Ирочке тогда удалось помочь своей клиентке, не прибегая к повторному маникюру.
Вернувшись в отель, я спросила себя, почему до сих пор не поплавала в бассейне. Оправдания нашлись сразу: множество дел, отсутствие купальной шапочки, а главное – слишком откровенный для консервативных постояльцев этого отеля купальник. А почему бы и не всколыхнуть тишину этого благопристойного местечка? Работы много? Никуда она не денется. В конце концов, можно и ночью поработать. Здесь такой чистый воздух, что трех-четырех часов сна вполне хватит для восстановления сил.