— Договорились.
— И смотри у меня!
— Ну что ты!.. Я же вижу, какие вы тут крутые!.. Лихо вы меня подрезали! — Олегу понадобилось усилие, чтобы изобразить удивление.
— Еще не подрезали! — В руке у детины вдруг появился нож.
Олег напрягся: мало ли что у этого кретина на уме. А тот зашел сзади, затаился. Олега залихорадило от нервного напряжения. Он не видел нож, но чувствовал его на своей шеей. Одно движение, и все.
Но детина не стал его убивать. Он разрезал веревки, дал пинка и засмеялся, глядя, как Олег убегает от него. Похоже, этот придурок всерьез поверил в свою победу.
* * *
Шашлычная принадлежала Араму, а за ним своя, армянская, мафия. Дорофей наехал на него, но из города нагрянули внушительного вида люди. На этом все и закончилось. Дорофей признал право сильного и отступил. Но никто не мешал ему гулять в шашлычной за свой счет.
Все, закончились посиделки в оврагах за перевернутым ящиком. Теперь они с пацанами будут гулять цивилизованно — пить хорошую водку, закусывать горячим. И девочек должны подвезти. Арам все организовал, за дополнительную плату. Три девочки на пять рыл, не так уж и плохо. Будет и четвертая, но чисто для Дорофея.
Пять бойцов у него в подчинении. Пацаны все пьющие, но отчаянные. Он уже поставил на уши весь поселок. И до комбината добрался. Плевать ему на Любку, она всего лишь повод снять плату за право работать на его земле. Пятьдесят штук в месяц, и никаких проблем.
— Ну, пацаны, будем! — Дорофей поднял стопку.
— Дорофей, братуха! Если бы не ты! — Шулик пустил пьяную слезу.
— Если бы не вы, пацаны… За вас!
Дорофей и сам чуть не прослезился. Лихо они проворачивали свои дела, и этим он мог только гордиться. Особенно круто поступили с папочкиным сынком. И выследили его, и ленту с шипами на дорогу выложили. Мало того что бабки с него сняли, так еще какую рекламу себе сделали. Теперь все будут знать, что банда Дорофея контролирует химический комбинат. И снимает дань с капиталистов, которые эксплуатируют рабочий люд. А таких в поселке половина.
— Дорофей! — встрепенулся вдруг Частик, здоровяк с изуродованным ухом.
Но Дорофей не понял его. И приложился к стопке. В этот момент перед лицом что-то мелькнуло, и стакан больно врезался в зубы и, разбиваясь, влез в рот.
Дорофей не понял, откуда взялись люди с битами. Но понял, что за них взялись всерьез. Очередной удар по голове сбил его с ног; он упал, попытался подняться, но на него рухнул Боров.
Дорофей сам выбрался из-под Борова, но тут же снова получил по голове.
Очнулся он в машине, связанный по рукам и ногам. На голове у него был мешок, завязанный на горле. Он исходил на желание задать вопрос, но кляп во рту мешал это сделать.