– Я не сошел с ума! – выкрикнул он. Его губы быстро растянулись в странной улыбке, но тут же рот скривился, превратившись в оскал. – Это все ты! – подскочил к Антону и ткнул ему в грудь пальцем. – Что ты сделал, а? Наркоту в пиво подмешал? Давай колись! Это кислота, да?..
– Ничего я не делал! – взвизгнул Антон. – Нас кто-то поимел, загипнотизировал!
Кузнечик тряхнул головой, еще раз и еще, а потом несколько раз хлопнул себя ладонью по лбу.
– Что, на хрен, ты сделал?! – он зарычал и нанес молниеносный удар Антону в челюсть. Но на этом не успокоился – схватил его за волосы и, яростно хрипя, ударил кулаком в солнечное сплетение.
Хватая ртом воздух, Антон согнулся, выставил перед собой руку. Он не умел драться совершенно.
– Стой! Не надо, прошу! – выкрикнул, задыхаясь. – Клянусь, я здесь ни при чем!
Кузнечик смотрел на него исподлобья, сжимая и разжимая кулаки. Его лысая голова блестела от пота.
– Я ни при чем! – чуть не плача, повторил Антон и выплюнул сгусток крови вместе с зубом.
Кузнечик потер переносицу.
– Надо же так было подставиться, – сказал он уже более спокойно. – Гипноз? Нет, это не гипноз. Что-то другое. И что нам теперь делать?
Антон морщился, потирая ладонью челюсть.
– Можем здесь стоять. И ждать.
– Чего ждать?
– А я откуда знаю?! – вспылил Антон. – Может… может, вся эта хрень сама собой исчезнет, и мы снова окажемся в гостинице или еще где.
– Не исчезнет, – сказал с уверенностью Кузнечик. – Никакой это не гипноз. Ты как хочешь, а я здесь торчать не собираюсь. – Он расправил плечи, вышел с площадки и целеустремленно зашагал по мерцающей дороге.
Антон покачал головой, догнал его и пошел рядом. Стоять и ждать непонятно чего ему тоже не хотелось.
Вдруг он услышал за спиной тяжелый протяжный вздох, шея и затылок, казалось, покрылись изморосью. Холод пополз вниз по спине. Антон кожей чувствовал чье-то присутствие. Вспомнил: тот, кто выдавал себя за ангела, сказал: не оглядываться!
– Там кто-то есть. Сзади, – прошептал Кузнечик. Голос его дрожал.
А Антон не мог вымолвить и слова. Сейчас он был способен лишь передвигать ноги и думать о том, что за спиной движется нечто зловещее. Он ощущал морозное дыхание не только кожей, но и разумом – мысли, казалось, покрывались инеем, становились тяжелыми. Они падали куда-то, разбиваясь на тысячу льдинок. И бежать не получалось – ноги почти задеревенели. Каждый шаг как удар по натянутым нервам.
Так они и шли бок о бок с Кузнечиком, словно древние старики с больными суставами. Смотрели четко перед собой, опасаясь глядеть вправо и влево.