— Сергей! Там в небе!.. Сам пойди погляди! — влетел ко мне домой поутру Обеслав.
— Что там? Серьёзное что?
— Огонь в небе! — и племянник выбежал на улицу.
Я собрался, вышел во двор, залез на крепость. Действительно, вдалеке, у самого горизонта, горел какой-то мигающий огонёк. Потом появился и упал на границе верхушек деревьев ещё один. Потом — следующий, ближе к нам. Значит, вызывают подмогу наши охранные башни. Но подмогу не сильную, на случай сильной атаки был предусмотрен дым. Вон и БРТ уже из ворот выезжает с дежурной сменой стрелков.
Транспорт вернулся через час. Из десантного отделения с абсолютно потерянным видом вылез Федя! Глаза как блюдца, волосы под шапкой шевелятся, я отсюда вижу, в руках корел судорожно мнёт мешок. Я направился к нашему гостю. Тот меня увидел, бухнулся на колени, бормочет что-то с виноватым видом.
— Федя, ты это брось, у нас так не принято! — я помог мужику подняться, под пристальным взглядом Жуляны, которая вышла со своей помощницей на свой утренний моцион, заключавшийся в дефилировании по крепости с гордым и презрительным видом, — Здорово! Как жизнь? Как добрался?
— Да я… — дальше Федя зарапортовался и начал что-то быстро говорить на корельском, потом, правда, опомнился, перешёл на словенский, — Вы говорили за лошадкой прийти, а тут ваши, из крепости…
Крепости? Ну да, это он так нашу башню наблюдательную назвал.
— …Из крепости говорят, надо тебе в Москву. А куда в Москву? Я не знаю, они посмеялись и сказали, что довезут. Потом этот зверь ваш железный пришёл, люди из него вышли, потом меня в него затолкали…, - Федя протянул мне мешок, — Я тут вот для ребят, принёс, значит…
— Федя, да не переживай, нормально все. Молодец, что приехал. Ребята на занятиях, пойдём пока позавтракаем, да расскажешь что у вас там происходит.
Отвёл ошалевшего мужика к себе на кухню. Там опять культурный шок у корела — наши дома и не таких в ступор вводили. Зоряна, правда, со всей добротой отнеслась, накормила, даже рюмку настойки оформила, хоть и время не подходящее. Федя остограммился, разговор пошёл живее. Там, за столом, и начал мне корел рассказывать о событиях за болотом, что случились после нашего налёта.
После нашего ухода, к вечеру собрались вояки из трёх сел, которые мы посетили. Шли пешком, задержка из-за погашенных печей сыграла свою роль. Собрались у Феди, и давай ему предъявлять, что, мол, подвёл, гад такой, всех под монастырь. Лошадей нет, как сеяться, как выживать, непонятно. Ещё и топоры да ножи все вывезли. Федя повёл их к болоту, там всех коней забрали с нагруженным на сани барахлом, малость попустило мужиков. Стали решать, как быть дальше, ребят своих выручать из плена людей странных. Федя объяснил им размер долга, который я на них повесил — корелы пригорюнились, на наших условиях они ещё лет пятнадцать выкупать мелких будут. Отправили делегацию к голове. Голова их, из той крепости на севере, что Федя до попадания в Москву считал большой и богатой, принял Соломоново решение — будем ждать. Авось, выведет кривая, да разберёмся с захватчиками. А пока надо информацию собрать, понять с кем имеем дело. Тем более, что нападение на наш БТР было личной инициативой исполнителей, а потому голова вроде как к этому отношения не имеет. Решение мужикам не понравилось, стали они по всем сёлам, откуда были участники налёта, ходить да народ собирать на битву ратную. Федя, по его словам, людей отговаривал, но те не послушали. Из семи сел, участвовавших в налёте, только три дали заложников, четыре не пострадали. И вот те деревни отказались нести свою долю ответственности, выставлять воинов и участвовать в выкупе! Из-за этого случилась крупная ссора, три села, включая Федино, заявили, что если никто, включая голову, за низ вступиться не может, то пусть сами теперь дань платят, да на них не рассчитывают.