— Я согласна, — решительно ответила Полина. — Но до Саратова километров двадцать пути. Боюсь, что в твоём состоянии это слишком тяжёлая задача. Хотя у меня есть немного еды. Тебе надо подкрепиться, — она сунула руку в рюкзак и протянула Шену пакет с сухарями.
— Спасибо. Это очень кстати, — он откусил сухарь и, прожевав, спросил: — Ты идёшь пешком?
— Нет. Я оставила велосипед на трассе. Как увидела эти странные следы от колёс, так и пошла — сначала вправо, а потом через километр — влево.
— А вот это зря, — насторожился Шен. — Велосипед, оставленный на трассе, и следы — это, словно объявление, что мы здесь. Выдвигаемся.
— Прямо сейчас?! Ты же на ногах не стоишь! Тебе надо ещё немного отдохнуть, — возмутилась Полина.
— Да, прямо сейчас, — невозмутимо ответил Шен. — Вокруг полно зомби — сам видел. Поэтому, если мы хотим выжить, то надо идти.
— Ладно. Тогда поднимаемся.
Шен попытался встать самостоятельно, но у него ничего не вышло. Полина взяла его под руку и помогла подняться. Несколько секунд они стояли, опираясь спиной на цистерну и качаясь из стороны в сторону. Полина едва удерживала Шена, которого сильно клонило к земле. Тем не менее они устояли на ногах. Самым трудным оказалось оторваться от цистерны и сделать первый шаг. Однако Шен справился, и они медленно побрели по снегу в сторону трассы.
Саратов, 30 января 2007 года (вторник), 18:35.
Солнце уже давно скрылось за горизонтом. Над заснеженной трассой сгущались сумерки, превращая унылый пейзаж в по-настоящему зловещий. По сторонам, словно зубцы гигантского забора, возвышались верхушки стройных сосен. Они указывали на мрачное небо, по которому медленно проплывали мрачные серые облака. Пушистый белый ковёр покрывал всё вокруг, поблёскивая в тусклом свете растущей луны. Морозную свежесть приятно оттенял насыщенный хвойный запах. От него окружающий пейзаж казался ещё более величественным и строгим.
Шен уже давно не чувствовал пальцев ног. Его промокшие от снега кроссовки к вечеру превратились в тяжёлые куски льда. Из-за этого передвигать уставшие ноги стало ещё труднее. Кроме того, время от времени жгучей болью напоминали о себе многочисленные раны на теле. Назойливый шум в голове утомлял и мешал сосредоточиться. Несколько раз Шен едва удержался на ногах, когда белый снег перед его глазами резко заволакивало плотной чёрной пеленой. В такие моменты приходилось останавливаться и ждать, пока зрение восстановится, а голова перестанет гудеть.
Шедшая рядом Полина поддерживала Шена под руку. Всякий раз, когда им приходилось останавливаться, она испуганно вглядывалась в его побледневшее лицо. Уже через минуту можно было снова идти. Они оба знали, что лучше переждать очередной приступ головокружения у Шена на ногах, чем всякий раз опускаться на снег и потом с трудом подниматься. Каждый шаг приближал их к заветной цели.