Раздался смех.
— Боюсь, что уже слишком поздно, моя дорогая. Наши отношения нельзя назвать образцовыми, и так будет всегда. Твой честный порыв ни к чему не приведет.
Ей стало больно и жаль, что он так равнодушно говорит о проблемах в семье. Но затем она вспомнила о том, как он рассказывал о своем детстве… Малик рос в богатстве, но не понимал, что значит сплоченная и любящая семья. В его доме существовали лишь обязанности и традиции, о любви не могло быть и речи.
Сидни стало интересно, что же имела в виду его мать этим утром: она говорила что-то насчет новой невесты. Ну конечно, кусочек пазла встал на место. Все стало таким очевидным.
— Ты женился на мне, потому что не хотел жениться по расчету. Я ведь права?
— Я женился на тебе, потому что хотел этого.
— Но ты сделал это, чтобы избежать очередной женитьбы.
Малик колебался с ответом.
— Это не важно.
— Это важно для меня, — с болью в сердце отметила девушка.
С Сидни было удобно, вот и все. Если бы в тот момент он встречался с другой женщиной, он бы, без сомнений, женился на ней. Главное — разрушить планы семьи.
— Возможно, я женился на тебе, потому что у меня были чувства, — сказал Малик. — Ты ни разу об этом не задумывалась?
— Это всего лишь слова. Прошу, не надо.
Больше Сидни не могла выдержать эту пытку, только не сейчас. Не тогда, когда она провела целый год без него. Не тогда, когда он даже не попытался остановить ее и наладить отношения. Это были действия человека, которому абсолютно на нее наплевать.
Всему виной стал тот злосчастный разговор с братом, существование которого Малик не отрицал.
Его глаза блестели.
— Ты знаешь меня хорошо, Сидни. Ведь так? Всегда знаешь, что у меня на уме. Ты в курсе моих чувств и эмоций.
— Никаких чувств у тебя нет, — выпалила девушка.
Малик напрягся, будто она бросилась на него с кулаками. Не стоило ей этого говорить. Он признался в своей боли, своих чувствах и переживаниях касательно смерти его невесты. У него были чувства. Но отделаться от сомнений девушка не могла. Тем не менее это не дает ей права обвинять его в бесчувственности.
Сидни отвела от него глаза и облизнула губы.
— Прости меня, — произнесла она. — Я не это имела в виду.
— Я думаю, мы оба знаем, что ты имела в виду. — Тон его голоса был равнодушным.
«Никаких чувств у тебя нет!»
Малик никак не мог выкинуть эти слова из головы, как бы сильно он ни старался.
Солнце давно зашло, воздух остывал. Малик сидел с бедуинами, собравшимися вокруг костра. Они курили кальян и пили кофе. Он почти не участвовал в беседе, его мысли витали где-то далеко.