— Я взял на себя смелость и выбрал для тебя наряд, — с нежностью произнес Малик.
Сидни нервно сглотнула. Какое же безумие! Все казалось каким-то бессмысленным. Какая еще вечеринка? Что происходит?
— Что за вечеринка? — поинтересовалась она.
— Она посвящена нам с тобой. Это празднование.
Сердце готово было выскочить из груди. Ее распирало от эмоций.
— Что же мы празднуем?
Малик улыбнулся, затем обнял ее и притянул к себе. Она запрокинула голову, чтобы посмотреть на него. Его чувственные губы изогнулись в ухмылке.
— Я знаю, это несколько самонадеянно с моей стороны, но я решил отпраздновать наш брак. Нашу жизнь вместе. И наше счастье.
Слеза скользнула по ее щеке.
— Малик…
Жар его тела передался ей.
— Дай мне договорить. Мне и так сложно сейчас, habibti. Я не привык признаваться в своих чувствах.
На его щеках вспыхнул румянец. Но его глаза…
— Слова — ничто. Они бессмысленны. Но все же в них есть ценность, когда они искренни. Я слышал много дешевых речей в своей жизни. Возможно, поэтому у меня выработался иммунитет к ним. — Малик сделал глубокий вдох. — Я не сказал тебе того, что следовало, и теперь об этом жалею. Я должен был признаться в том, что жизнь моя стала бессмысленной, когда ты ушла от меня год назад. Из-за своей гордости я не последовал за тобой, хотя должен был. Прошло слишком много времени, а я все надеялся, что ты сама вернешься ко мне. Как же могло быть иначе? Я же принц Малик аль-Дакир.
Его последняя реплика выражала издевку, причем над самим собой. Ей не понравилось, как он говорил о себе.
— Прошу, не надо, Малик. Не кори себя. Мы оба наделали глупостей. Не стоило мне сбегать от тебя в Париже. Я повела себя крайне инфантильно. Это был импульсивный и глупый поступок.
Он улыбнулся:
— Мне нравится, когда ты импульсивная.
— О чем ты говоришь? Я вела себя как идиотка.
— Но в один из таких импульсивных моментов ты вышла за меня замуж. Надеюсь, ты не считаешь это глупостью. Даже если так, я не собираюсь тебя винить за это.
Сидни покачала головой, затем она взглянула вниз: ткань его костюма была такой нежной и мягкой, такой дорогой… Малик был таким нарядным и красивым. А она такой простой и блеклой. Обычная Сидни Рид.
Он коснулся ее подбородка.
— Прекрати, Сидни.
— Что прекратить?
— Хватит думать, что ты недостаточно хороша.
— Я вовсе об этом не думала.
Она явно лукавила, стоило признать это. Сидни положила ему голову на грудь.
— Я работаю над этим, Малик. Такова моя привычка, и я не могу изменить это по щелчку пальцев.
— Послушай меня, дорогая. Ты лучшая женщина, которую я когда-либо встречал. Самая добрая, нежная и не зациклена на себе. Я хочу быть с тобой. Хочу, чтобы ты была в моей жизни сегодня и всегда. Но со мной не просто. Ты уже знакома с моей матерью, и менять свое мнение по поводу тебя она не собирается, но мне плевать.