Толстяк ухмыльнулся, поворачивая тяжеленный вертел; от работы над огнем по его шее и рукам струился пот.
— Да, поди, мэр. Он где-нибудь поблизости. — Продавец дернул головой в сторону реки:
— Вон туда пробегись, где травят медведя.
Травля медведя! Розалинду даже передернуло от неприязни. Поодаль сбились в кучку люди, закрывая от ее взгляда очередную потеху. Ее тетушка убедила лорда Огдена запретить в Миллуорт-Касле опасную и жестокую забаву, но Розалинда не раз слышала жуткие рассказы о разъяренных зверях, рвущих собак на части. Она тряхнула головой от отвращения, тяжело вздохнула и двинулась вперед. Что поделаешь — такова жизнь. И ей нужно добраться до мэра.
Прокладывая себе путь по запруженной народом площади, Розалинда не замечала ничего вокруг, думая о своей цели, и неожиданно подвернулась под горячую руку одному из гуляк, затеявших дружескую потасовку.
— А ну, посторонись, — рявкнул он, резко двинув девушку локтем в грудь.
Розалинда рухнула на землю, и капюшон слетел у нее с головы. Парень от неожиданности так и застыл на месте:
— Ишь ты! Глянь-ка, что тут припрятано, под мужским-то плащом!
Он наклонился, бесцеремонно схватил девушку за плечи и рывком поднял ее на ноги.
— Как думаешь, что она за штучка? — с грубым смехом обратился он к приятелю. — Карманы потрошит в толпе? Или просто шлюха — таскается по ярмаркам и промышляет своим ремеслом?
— Да нет, в шлюхи она уж точно не годится, — откликнулся другой, окинув хрупкую фигуру пренебрежительным взглядом. — У шлюхи должно быть кое-что, за что подержаться можно, а у нее этого добра и в помине нет.
— Не спеши судить, приятель. — Мужлан подтащил Розалинду поближе и бесстыдно прижал к себе, почти оторвав ее от земли. — Здесь больше, чем видно глазу.
С этими словами он откинул плащ ей за спину и похотливо потянулся рукой к округлой груди.
В первую минуту Розалинда была настолько ошеломлена, что не могла шевельнуть ни рукой, ни ногой. Нахлынувшие воспоминания о минувшем дне, о бесчеловечном нападении оставили ей лишь одно желание — соскользнуть в беспамятство и небытие. Но когда хмельной весельчак выпустил руку девушки, вознамерившись пощупать ее грудь, Розалинда без долгих раздумий, почти безотчетно, размахнулась и залепила ему увесистую затрещину. Тот отшатнулся, ошарашенный неожиданным отпором, и, воспользовавшись этим, Розалинда юркнула в толпу, дрожа с головы до ног. Позади раздались возмущенные вопли оставшихся с носом кавалеров и их неистовые проклятия. Судя по звукам, гнусная парочка кинулась за ней в погоню. Но Розалинде некогда было оглядываться: подгоняемая страхом, она неслась не чуя под собой ног куда глаза глядят.