Дела увлекли, закружили, и только в середине дня Бирюлин спохватился: надо хоть домой позвонить, что сегодня задержится дольше обычного. Он поднял трубку и вызвал свою квартиру.
— Алло, Дина? Здравствуй, полковник Бирюлин… тьфу, зарапортовался совсем! Отец звонит. Передай маме: опять задержусь. Что — не привыкать? Ну, и лады…
Усталый, измотанный, поднялся он вечером в свою квартиру. В глазах жены прочитал немой упрек.
— Извини, Валюша, сама понимаешь…
Подбежала дочь, длинная, нескладная в свои шестнадцать лет.
— Папка, — воскликнула она, — а мы магнитофон купили!
— Хорошо! Теперь музыку будем слушать.
— Нет, купили специально, чтобы твой голос увековечить.
— Для потомков?
— Для нас с мамой. Уходишь — темно, приходишь — темно. А мы включим ленту с твоим голосом, и будто ты с нами! Красота!
Бирюлин жалостливо взглянул на дочь: материны повадки. Не станет осыпать упреками, а так посмотрит, что все станет ясно.
— Динка, не раздувай страстей! — шутливо погрозил он ей пальцем и прошел на кухню.
— Тебе какао или чай? — спросила жена.
— Лучше чайку. Сергей Яковлевич привет тебе передавал.
— Барвинский? — Валентина Сергеевна заинтересованно взглянула на мужа. — Помнит?
— Помнит. Звонил сегодня. — Бирюлин подошел к жене, обнял ее за плечи. — Большие дела предстоят, Валюша, интересные. Переучиваться будем.
Глаза жены потухли.
— Ох, трудно будет тебе, Володя.
— А разве когда-нибудь было легко? — мягко возразил Бирюлин. — Нам, воякам, не привыкать.
Вскоре пришел Будко. Был он в своей неизменной полевой форме, подтянутый, молодцеватый. Фуражка лихо заломлена на затылок, из-под козырька выбивается смолянисто-черный кудрявый чуб.
— А-а, комиссар, милости прошу, — широко развел руками Бирюлин, словно собираясь его обнять. — А мы как раз садимся чаи гонять.
Замполит был частым гостем в доме Бирюлиных. Он наведывался к ним по-свойски: посидеть, поговорить о делах в неслужебной, так сказать, обстановке, посоветоваться или посоветовать.
— Роман Григорьевич, хоть бы вы уж повлияли, — пожаловалась Валентина Сергеевна, — совсем муж от рук отбился.
— Ай-ай, это никуда не годится. — Будко незаметно подмигнул Бирюлину. — Мужчины какой народ? Им только дай поблажку — готовы ночевать на службе.
— Вроде есть муж и нет мужа…
— Ну ладно, Валюша, будет воспитывать. Сдаюсь. — Бирюлин поднял руки вверх.
Подбежала Дина и торжествующе воскликнула:
— Полная капитуляция, да?
Дочь и мать заговорщически переглянулись.
— Дина, давай! — шепотом произнесла Валентина Сергеевна.
— Чего это они? — Будко непонимающе глядел на женщин.