В наркомате Тараканов аккуратно выяснил, что работа с провинцией была организована по территориальному принципу. За Тульскую, Рязанскую, Тамбовскую, Саратовскую и Самарскую губернии отвечал столоначальник Беляев, ныне занимавший место покойного Тимофеева.
Тараканов вернулся в Управление уголовной милиции, разыскал Вейсброта и предложил ему сходить на бульвар, покурить. Там бывший начальник львовского сыскного отделения рассказал бывшему полицейскому надзирателю о своих умозаключениях и подозрениях. Обратился он к Вейсброту по двум причинам: во-первых, уроженца города Риги Леонида Оттовича Вейсброта привел в Московскую сыскную полицию ее бывший начальник Кошко, а плохих сыщиков Аркадий Францевич не протежировал, а во-вторых, Вейсброт официально занимался дознанием по ожерельевскому разбою.
Выслушав Тараканова, бывший надзиратель задумался.
– Я так понимаю, по начальству вы докладывать об этом не торопитесь? – спросил он с мягким прибалтийским акцентом.
– Вы правильно понимаете.
– Вы боитесь, что Беляева сразу арестуют и подвергнут эээ… усиленному дознанию, а он может оказаться непричастным к делу человеком?
– Да. Если мои умопостроения ошибочны, невиновный может пострадать, а мне бы этого не хотелось.
– Да, задача. И что вы предлагаете?
– Леониод Оттович, я думаю, что Беляев, если, конечно, он причастен к этому разбою, обращает награбленные деньги во что-то более весомое – в золото, камни, иностранную валюту. Я в Москве с четырнадцатого года сыском не занимался, многие связи подрастерял, да и агентуры у меня сейчас почти нет. А вы в столице с тысяча девятьсот восьмого года беспрерывно служите. Можете за эту ниточку подергать? Если чиновник золото в большом количестве скупает, то его смело можно брать и применять к нему усиленное дознание, тогда ошибки уже не будет!
– Мне нравится ход ваших мыслей, коллега, да и люди, которые нам в этом помогут, у меня есть. Я сегодня же их озадачу. Только прошу никому о нашей беседе не говорить – для полноценного розыска в этом направления дней десять понадобится, а если начальство узнает, оно нам столько времени ни за что не даст.
– Ну разумеется!
* * *
Арестовали Тараканова через три дня, прямо на службе – вызвали в кабинет к Розенблюму и там надели наручники. Молоденький паренек в застиранной гимнастерке и фуражке с красной звездой дал прочитать постановление. В нем говорилось, что бывший полицейский надзиратель каширского уездного полицейского управления Тараканов подозревается в антисоветской контрреволюционной деятельности и провокаторстве, в связи с чем подлежит аресту и направлению в тульскую губернскую тюрьму.