Аура монахини совсем поблёкла, более-менее сохранившись лишь в районе головы. Руки и ноги совсем обесцвечены, и из-за этого начались серьёзные проблемы. Кровяное и лимфатическое обращение нарушено, кожа приобрела синюшный оттенок и постепенно идёт процесс отмирания тканей. Пока ещё только участков кожи, но скоро, в течение нескольких часов, начнутся необратимые процессы в мышцах, далее всё перекинется на внутренние органы, а за этим последует гангрена и заражение крови. Надо срочно её спасать, но как?!
Громкие крики отвлекли меня. Я посмотрел в сторону и увидел, как троица людей напала на одного из птенцов. Монах уже лежал на земле, удерживаемый двумя мужиками, третий же с остервенением резал кинжалом руки, которыми мой человек пытался закрыть голову.
Я вскочил и рванулся на помощь. Мне оставалось пробежать ещё метров десять, а монах уже от шока начал опускать руки, ещё мгновение и откроется незащищённое горло. Мелькнула мысль: «не успею!», которая подстегнула к действию. От «взрыва» разлетелся на осколки ближайший к месту схватки булыжник. Один из нападавших откинут в сторону, второй ослеплён каменной крошкой, третий же с кинжалом отшатнулся, но полон решимости.
Ещё пара шагов разгона — и «прыжком» взлетаю над головами сидящих на моём пути людей. Приземлился ногами в предплечья мужика, который опять замахнулся кинжалом на монаха. От удара он отлетел в сторону. Я также неудачно потерял равновесие, ощутимо больно упав на бок. А ещё слабость от применения двух посылов на пределе сил, даже ИМПЕР не смог помочь. Рывком вскочил на ноги, чтобы отразить следующую атаку и пошатнулся. Да, не боец я теперь, но уже подоспел Паштум с воинами. Они мгновенно скрутили нападавших и приставили мечи. Острая сталь остудила горячие головы, но не все.
— Люди, вы что, не видите?! Это же прихвостни колдунов!, — заорал один из нападавших, давешний говорун — Мало того, что из-за них мы сюда попали, так и теперь они хотят использовать нас ради своих мерзких целей!, — по моему жесту Паштум резко ударил обозлённого кретина в район солнечного сплетения. Мужичок заткнулся и стал резко глотать воздух, но своё грязное дело его слова сделали, многие начали подниматься и в глазах их начал разгораться огонь решимости. Я увидел Марину и приказал.
— Покажи им!
Монах сразу понял, чего я от него ожидаю. Пара рывков, и в разные стороны отлетели сутана и меховая безрукавка, движение плечами, — и с грохотом упала кираса, слитное движение, — и монах стянул рубаху, оголяя покрытый рисунками мощный торс. Хоть и неяркое зимнее солнце, но оно смогло хорошо осветить множественные татуировки на груди и спине Марины, позволяя рассмотреть их всем присутствующим. Знак Отца, напротив сердца, лики прочих богов и ещё десяток символов, которые позволяют понять каждому верующему, что перед ними монах, причём принявший множество обетов.