Со стороны кладовщика донеслось жалобное нечленораздельное поскуливание. Но мне его было не жалко. Мне было жалко Бруно, который так любит магию, а теперь из-за проблем со здоровьем карьера военного мага для него закрыта. Может, ему почку вырезали не полностью, и там есть кусочек, с которого можно ее отрастить заново? Но тут я вспомнила, какой рубец остался после эльфийского вмешательства, и совсем расстроилась. Хорошо, если еще что важное не отрезали заодно.
— Не надо их прикладывать, — сказала я.
Я больше заботилась о здоровье Бруно, чем о преступной парочке, которая вынудила тратить на себя остатки его здоровья. Если бы я знала боевые заклинания, я бы и сама их приложила. Так что им повезло, что нас ничему такому не учили.
— А если совсем чуть-чуть?
Но Бруно не удалось приложить их даже «чуть-чуть», поскольку на склад ворвалась дежурная группа во главе с офицером. Последний влетел с артефактом на изготовку и воплем: «Что здесь происходит?»
— Мы выявили злоупотребления, — ответил Бруно, с явным сожалением опуская руки. — Эти фьорды систематически обворовывали Империю. А когда поняли, что мы их раскрыли, пытались нас убить.
Его речь прозвучала настолько солидно, что на него с невольным уважением посмотрела не только я, но и вошедший офицер.
— Неправда, я не пытался, — проскулил с пола кладовщик. — Я сам — жертва угроз и шантажа.
— Следователям расскажете, — снисходительно бросил Бруно. — Нам ваши истории неинтересны.
Дежурный офицер забубнил что-то в артефакт связи, и вскоре на складе появился начальник гарнизона. Он мрачно посмотрел на поверженных нами врагов, так и лежавших скрюченными на полу, шагнул к столу, важно взял журнал, полистал с умным видом и спросил:
— Злоупотребления, говорите? А с этими что?
— Похоже, маг как-то неправильно защиту поставил, — предположил Бруно. — А когда я ее пробил, их откатом шибануло.
— Странный какой-то откат, — протянул начальник. — Никогда с таким не сталкивался.
— Нашли что обсуждать! — возмутилась я. — Бруно же пострадать мог. Его срочно нужно к целителю.
— Да все со мной хорошо, — запротестовал он. — Я еще десяток положу и не замечу.
— Фьорд Кастельянос говорил, что тебе перенапрягаться нельзя, — зачем-то сказала я.
Бруно аж перекосило почему-то от моих слов.
— Кастельянос много чего говорил даже при мне. А уж когда меня не стало — наверняка наговорил еще больше. И опять шоколадки дарил.
— Бруно, нужно, чтобы тебя целитель осмотрел, — продолжала я настаивать. — Пусть тебя телепортом отправят, как сложный случай.
— Фьорда Кихано, — недовольно сказал начальник гарнизона, — Берлисенсис не производит впечатления фьорда, который вот-вот помрет. Достаточно осмотра Бустаманте. И то — после снятия показаний. Мы срочно вызываем дознавателей.