Может, Дэйв наблюдает за домом из какого-нибудь припаркованного на углу фургона. В любом случае Грэм собирался содрать с него пару полосок кожи. Этот человек поставил под угрозу жизнь Киры.
Грэм пошел быстрее и замедлил шаги только когда оказался в двух домах от особняка родителей Холли. Там он снова остановился и внимательно оглядел окрестности.
Никаких следов его полицейского дружка. Никаких машин в тупике.
Значит, Дэйв либо оставил ее одну, либо инстинкт Грэма больше не работал, и он вовсе не привозил ее сюда. Сомнение чуть сжало его сердце. Что, если он ошибся?
Но уже в следующее мгновение Грэм заметил слабый огонек в темном доме Найлзов. Словно свет крохотного маячка пробивался сквозь опущенные жалюзи. Все же шестое чувство его не подвело. Он знал, что прав: это Кира. Она одна в доме, и ее никто не охраняет.
Грэм продрался сквозь последнюю живую изгородь, что лежала между ним и девушкой его мечты, и снова замер. Быстро оглядевшись по сторонам и убедившись, что за ним никто не наблюдает, он схватился за низко свисавшую ветку ближайшего дерева, подтянулся и устроился повыше, чтобы оглядеть заднюю лужайку у дома Найлзов.
Он обвел глазами дом и двор, выискивая способ проникнуть туда незамеченным. Большое дерево, не меньше чем то, на котором он сидел сейчас, простирало свои ветки от ограды до границы лужайки. Через несколько футов от него произрастали густые кусты, за ними располагался садовый сарайчик и еще одно дерево, прямо рядом с широким крыльцом-террасой.
План дома был Грэму более или менее известен — если не считать небольших изменений, он и сам жил примерно в таком.
Грэм не колебался. И не оглядывался, пока быстро передвигался от одной намеченной точки к другой. Если кто-то смотрит на него сейчас, то и пусть — он будет драться, если понадобится, но коль уж ему суждено умереть от выстрела снайпера, в свои последние минуты лучше не смотреть в дуло винтовки.
Переход из одного двора в другой удался ему легко, и никто не остановил его, когда он взошел по ступенькам крыльца. Стеклянные двери были не заперты, Грэм осторожно раздвинул их и с удовлетворением отметил, что у Найлзов нет сигнализации. Единственный звук, который он услышал (кроме собственного дыхания), — это тихое поскрипывание, когда он выскользнул из хозяйской спальни на площадку.
Стараясь ступать бесшумно, Грэм, одолев всего половину ступенек, вдруг встал как вкопанный.
Она была там. В просторной общей гостиной. Сидела за компьютером, положив голову на стол, лицо было повернуто в другую сторону. Сердце Грэма остановилось. Вот оно, самое худшее, вихрем пронеслось у него в голове. Желудок провалился куда-то вниз, в мозгу словно раздался взрыв сокрушительной силы. Он почувствовал, что не может вздохнуть.