И вот она сделала первый надрез. Но в нем не чувствовалось той уверенности, с какой обычно работала доктор Айлз. Она осторожно приподняла льняную обмотку пинцетом, чтобы скальпель рассек ткань – слой за слоем, бинт за бинтом.
– Отходит довольно-таки легко, – заметила она.
– Это необычно, – нахмурилась доктор Пульчилло. – Как правило, бинты смачивали горячей смолой. В тридцатые годы девятнадцатого века, когда мумии разворачивали, бинты порой отрывали с большим трудом.
– А вообще, зачем эта смола? – поинтересовался Фрост.
– Чтобы склеить обмотку. От смолы лен отвердевает и защищает мумию – ну, почти как ящик из папье-маше.
– Я уже прошла последний слой, – сообщила Маура. – Ни один из них не пропитан смолой.
Вытянув шею, Джейн взглянула на то, что находилось под обмоткой:
– Это у нее кожа такая? Прямо как на старых ботинках.
– Ботинки, детектив Риццоли, как раз и делают из сушеной кожи, – сказал Робинсон. – В некотором смысле.
Маура взяла в руки ножницы и бережно отрезала бинты, чуть больше обнажив кожу, которая напоминала намотанный на кости коричневый пергамент. Снова бросив взгляд на снимок, доктор Айлз осмотрела икру через увеличительное стекло.
– Входное отверстие мне найти не удалось.
– Значит, рана не посмертная, – поняла Джейн.
– Все так, как показано на снимке. Вероятно, инородное тело попало туда, когда женщина была жива. И она прожила еще некоторое время после этого, так как сломанная кость начала заживать. А рана зарубцевалась.
– И сколько для этого нужно?
– Несколько недель. Возможно, месяц.
– Но в течение этого времени наверняка кто-то заботился о ней, верно? Она должна была где-то жить, чем-то питаться.
Маура кивнула:
– Из-за этого определить причину смерти еще сложнее.
– Причину смерти? – удивился Робинсон. – Что вы имеете в виду?
– Проще говоря, – пояснила Джейн, – мы думаем, что она была убита.
– Но для начала нужно разрешить первоочередной вопрос. – Маура потянулась за скальпелем.
Мумифицированные ткани до того огрубели, что по фактуре напоминали выделанную кожу, и лезвие с трудом прорезало усохшую плоть.
Взглянув на людей, стоявших по другую сторону стола, Джейн заметила, что доктор Пульчилло сжала губы, словно в попытке сдержать протест. Однако, несмотря на возражения, которые вызывала в ней эта процедура, женщина не спускала глаз с мумии. Когда Маура взяла в руки пинцет и запустила его наконечники в надрез, всеобщее внимание было приковано к этому небольшому участку оголенной ноги – теперь над телом склонились все, включая Фроста, напуганного спорами плесени. Доктор Айлз всего несколько секунд покопалась в ссохшейся плоти, и вот наконечники пинцета выхватили желанную добычу. Когда Маура опустила ее в стальной лоток, вещица металлически звякнула.