– Я доктор Николас Робинсон, – представился он. – Куратор…
– Доктор, а можно погромче? – выкрикнул один из репортеров.
– О, простите. – Доктор Робинсон откашлялся. – Я куратор Криспинского музея, это здесь, в Бостоне. Мы безмерно благодарны больнице «Пилгрим» за предложение провести компьютерную томографию Госпожи Икс. Это потрясающая возможность заглянуть в прошлое, и, судя по числу присутствующих, ваше воодушевление ничуть не уступает нашему. Моя коллега Джозефина Пульчилло, египтолог, выйдет к вам после окончания томографии. Она объявит о результатах и ответит на все ваши вопросы.
– Когда публика сможет увидеть Госпожу Икс? – громко спросил один из журналистов.
– В течение недели, я полагаю, – ответил Робинсон. – Новая экспозиция уже готова, и…
– О ней что-нибудь известно?
– Почему ее не выставляли ранее?
– Она может быть царских кровей?
– Не знаю, – признался Робинсон, нервно замигав под градом вопросов. – Для начала нужно подтвердить, что она женщина.
– Вы обнаружили ее полгода назад и до сих пор не установили пол?
– Для подобных анализов нужно время.
– Да одного взгляда будет достаточно! – воскликнул какой-то репортер, и вся толпа рассмеялась.
– Все не так просто, как вы думаете, – возразил Робинсон, и его очки снова поползли вниз. – Ей две тысячи лет, она чрезвычайно хрупкая и требует невероятной осторожности. Я ужасно нервничал сегодня уже из-за того, что ее перевозили в фургоне. В музее мы прежде всего заботимся о сохранности экспонатов. Я считаю себя хранителем Госпожи Икс, и защищать ее – мой долг. Именно поэтому мы не спешили соглашаться на предложенную больницей томографию. Мы действовали медленно, с осторожностью.
– Доктор Робинсон, что вы надеетесь узнать в ходе сегодняшней томографии?
Лицо археолога воодушевленно вспыхнуло.
– Что я надеюсь узнать? Да все! Возраст, состояние ее здоровья при жизни. Способ мумификации. А если повезет, мы даже сможем понять, от чего она умерла.
– Именно поэтому здесь присутствует судмедэксперт?
И тут вся толпа, словно многоглазое чудище, обернулась к Мауре, стоявшей в дальнем конце зала. Теперь телекамеры были нацелены на нее, и Мауре, как обычно, захотелось спрятаться куда-нибудь подальше.
– Доктор Айлз, – громко обратился к ней один из телевизионщиков, – вы пришли поставить диагноз?
– При чем здесь вообще судмедэкспертиза? – недоумевал другой.
Этот вопрос требовал немедленного ответа, иначе пресса могла все извратить.
– Судмедэкспертиза здесь ни при чем, – твердо возразила Маура. – И уж конечно, мое пребывание здесь не оплачивается.