Мой дядя Юньтин, узнав, что его соплеменник, презрев свою родословную, обратился к чужой вере, высказал резкое недовольство.
— Если в чужую веру обратился маньчжур, что тогда говорить о китайцах? — воскликнул он, хотя в обычной жизни маньчжуров и китайцев он не разделял. Да и в самом деле, кто из знаменных откажется пойти в харчевню закусить или выпить чаю только потому, что ее хозяин и слуги китайцы? Однако в крупных делах, по его мнению, все должно быть иначе. К ним дядя относил свадьбу между маньчжурами и китайцами или обращение к чужой вере. В подобных случаях знаменному мужу должно проявлять разумную дальновидность и прежде, чем что-то предпринять, хорошенько все взвесить, дабы не промахнуться. Какой бы ни был этот До, глазастый или носастый, он вызывал в душе дяди отвращение. Однако, услышав, что дело касается иностранцев, дядя энергично замотал головой.
— Пустая затея! Лучше в это дело не встревать! — Он любил повторять эту фразу. Ему казалось, что в ней заключен не только его богатый опыт и глубокое знание жизни, но и многолетняя служба на чиновничьем поприще.
Фухай ничего не ответил. Внешне сохранив друг к другу уважение, отец и сын остались каждый при своем мнении. Юноша отправился к Чжэнчэню.
Стоял конец августа, и приближался сентябрь — самый приятный месяц в Пекине. В эту пору ветры бывают редко, а если и дуют, то легкие, приносящие прохладу в жаркие часы дня, что доставляет пекинцам удовольствие. Изменились цвета и оттенки одежды. Они стали более яркие и броские по сравнению с летом, когда все люди стараются одеть платье попроще и поскромнее. Фрукты уже созрели. На прилавках и небольших лотках, которыми забиты сейчас улицы, навалены груды фруктов, привезенных с разных концов страны. Своим многоцветием и сочностью оттенков они украшают город в пору ранней осени. В лучах солнца сияют глазурованная черепица императорского дворца и позолоченная верхушка Байтасы. Оттого что ветры стихли, пыли на улицах мало, поэтому осень хорошее время, чтобы навести глянец на фасады домов. Лавки разбогатевших купцов украсились новыми вывесками, а двери покрылись свежим слоем лака. У певчих птиц, которых хозяева все лето кормили саранчой и прочими насекомыми, оперенье сейчас особенно яркое и блестящее. В лучах солнца перышки переливаются как самый дорогой атлас.
Во дворе, где жил Фухай, росло несколько финиковых деревьев, на ветвях которых сейчас висят созревшие плоды. Фухай сбил несколько фиников и, завернув их в тряпицу, понес в подарок Чжэнчэню и его жене. Надо сказать, что в ту пору жизнь у знаменных людей была довольно беззаботной, поэтому взаимные визиты друзей и родственников принадлежали к числу событий чрезвычайной важности. Навещая друг друга, люди многое узнавали и цепко держали полученные сведения в своей памяти. Скажем, у такого-то во дворе растет большое дерево абрикоса, которое согнулось, будто горбун. А у другого возле дальних дверей дома есть две яблони «тигровки», которые хотя и цветут, однако же не плодоносят. Каждый не забывал, что в положенное время кто-то непременно должен принести ему фрукты в подарок, и с нетерпением ждал этого момента, потому что считал такой дар выражением дружеской близости и добросердечия, не говоря уже о том, что в нем заключалась известная выгода.