— В общем, да.
— Я так и поняла. Хорошо, что вы пообещали заплатить мне две тысячи долларов. А то бы я отказалась. Наотрез.
— Почему?
— Я страшно боюсь мертвецов. И всего, что с ними связано.
— Лена… эти поиски не обязательно будут связаны с мертвецами.
— Да ну… Павел, я же не полная идиотка. Я прекрасно понимаю, что вы ищете мужа Инны. Но если вы и сможете что-то найти в нашем полуподвале, то только его труп.
— Лена… даже если это так, вы этот труп никогда не увидите.
— Бр-р-р… Не увижу… Павел, меня от одной только мысли передергивает.
— Лена, забудьте. Труп пока лишь в вашем воображении.
— Хорошо, постараюсь забыть.
— Только вот что, Лена: очень прошу вас никому не говорить об этом нашем соглашении. Это должно быть нашей профессиональной тайной. Хорошо?
— Хорошо. Но мужу я могу сказать?
— Мужу — пожалуйста. Но и его попросите об этом не распространяться.
— Конечно. Мы оба никому не скажем.
— Не должно быть также никаких разговоров на эту тему по телефону. Если вы добьетесь цели и ваш Карпецкий даст вам список фирм, позвоните нам домой и скажите, что хотели бы встретиться. И все.
— Хорошо, я так и сделаю, когда что-то узнаю.
— Прекрасно. Сейчас я вам выдам две тысячи долларов наличными, из которых одна тысяча является вашим авансом, а другая должна пойти на взятку Карпецкому. — Открыл бардачок у приборной доски, достал пачку банкнот. — Это ваши деньги, пересчитайте их, я мог ошибиться. Оля составит договор с вами, и когда задание будет выполнено, получите остаток, тысячу долларов.
Лена улыбнулась:
— Ну дела, ребята. Две тысячи баксов. Причем просто с неба свалились.
— Они ниоткуда не свалились. Это ваши законные деньги. Сейчас отвезем вас назад и будем с нетерпением ждать результата.
После того как Лена вышла у своего подъезда, Молчанов тяжело вздохнул:
— Сейчас предстоит самое неприятное.
— А что? — спросила Оля.
— Разговор с Радичем.
— Паша, с приездом… — Радич вышел из-за стола, они обнялись. — Как слетал?
— Слетал нормально. Сергей Петрович, есть разговор.
— Давай, давай, хоть тысяча разговоров. Садись. И сними очки, я посмотрю, что у тебя с лицом.
Молчанов снял очки.
— Разукрасили неплохо, — заключил Радич. — Кто постарался?
— Моня.
— Как вообще он себя чувствует, Моня?
— Моня сел. — Устроившись в кресле, Молчанов вздохнул. — Сергей Петрович, я знаю, вы старый волк. Нервы у вас железные. Вас ничто не выбьет из седла.
— Паша, да что это ты заладил? Старый волк, не выбьет из седла… Говори сразу, в чем дело.
— Дело в том, что нам с вами придется расстаться с одной иллюзией.
— С какой еще иллюзией?