— Слушай, хочешь, я эту жратву оставлю тебе?
— Мне?
— Ну да. Зачем добру пропадать? — Приоткрыл пакет. — Вот смотри, здесь два бутерброда домашних, с колбасой и с сыром. И пиво…
Мельком заглянув в пакет, водитель кивнул:
— Ладно, сгодится. Положи на заднее сиденье. — Подождал, пока Молчанов положит пакет. — Так ты что, дружил с Родионовым?
— Ну да. Я ж сам раньше крутил баранку, в четвертом парке. Там мы и скорешились. Тебя вроде, по табличке, Валерой зовут? Валер, слушай, так, между нами, за что его?
— За что… Откуда я знаю?
— Да знаешь ведь. Только говорить не хочешь. Скажи, я в долгу не останусь.
Водитель долго молчал. Наконец сказал:
— Много будешь знать — скоро состаришься.
— Ну ты даешь. Вот у тебя б дружка убили, ты бы хотел знать, за что его?
— Возможно, я бы хотел. Но одного хотения мало.
— Да я все понимаю, Валер, я ж не лох. Ну, ты приписан к «Шатру», ну, можешь ты сгореть, если мне что скажешь, ну ясно же все, ну кто ж этого не понимает, а? Но, Валер, я без балды хочу знать, за что Петруху. Мне же он был друг. Скажешь, я тебя водкой залью. А?
— Водкой… А если я не пью?
— Ладно, не хочешь водки — дам пару штук.
С минуту они ехали в полном молчании. Наконец Валера сказал:
— Что, ты серьезно насчет пары штук?
Молчанов достал бумажник. Не спеша раскрыл отделение, набитое банкнотами.
— Вот смотри, отстегиваю сразу. — Пошелестел сторублевками. — Он же мне друг был, пойми. За что его, я должен знать?
— Кокнули его за то, что не то он сделал, твой друг. Повез седоков, которых не надо было везти.
— Каких таких седоков?
— Откуда я знаю, каких седоков? Повез и повез. Таких. Вообще, я что-то твоих бабок не вижу.
— Так сейчас… — Отсчитав две тысячи рублей, протянул: — Держи, здесь две штуки. Еще две штуки дам, если скажешь, кто не велел Петрухе везти этих седоков…
— Кто не велел их везти… В «Шатре», парень, есть только один человек, который может не велеть кого-то везти.
— Так, подожди… Вроде я этого человека знаю… Бурун, что ли?
Водитель бросил беглый взгляд на Молчанова:
— Если знаешь, кто такой Бурун, о чем разговор? Что ты тогда вообще меня спрашиваешь?
— На всякий случай. — Отсчитав деньги, указанные на счетчике, Молчанов добавил к ним еще две тысячи. — Притормози, я здесь сойду.
Водитель остановил машину у тротуара, пересчитал деньги. Удовлетворенно кивнул:
— Бывай.
— И ты бывай. — Захлопнув дверцу и подождав, пока машина отъедет, Молчанов двинулся к метро.
Вернувшись в агентство, он застал здесь только Олю. Выслушал рассказ о разговоре с Леной, спросил:
— У тебя в отношении Каминских какие-то подозрения?