Сняв прибор ночного видения и наушники, он быстро отполз к ограде. Перебросив приборы на участок, обернулся и увидел Славу. Рядом с ним стоял Берег.
Приблизившись к Славе вплотную, прошептал на ухо:
— Где седьмой?
— Лежит около машины. Я его оглушил рукояткой. Встанет не скоро.
— Он тебя видел?
— Нет. Я его сзади шарахнул.
— Как все это получилось?
— Когда началась стрельба, я сосредоточился на двух, которые подошли к микроавтобусу. А третьего, что остался у легковушки, на время потерял из вида. Он вообще куда-то пропал, я подумал даже, он убежал. Потом, когда все кончилось, я оглянулся, смотрю — он стоит у ограды, спиной ко мне. Вроде собирается перелезть через ограду. Ну я его и шарахнул.
— Приборы и пистолет на участок забросил?
— Да. А ты что пистолет держишь?
— По инерции. — Молчанов перебросил пистолет через ограду. — Выстрелов как будто больше нет. Пойдем посмотрим, что там происходит. Не забудь, мы спали и вышли, услышав стрельбу.
— Ясное дело.
Обогнув ограду, они подошли к тому месту, где стояли уазик и микроавтобус.
Фары уазика ярко освещали место действия. Первым, что они увидели за кустами, был микроавтобус и лежащее возле него тело в кожаной куртке. На ступеньке уазика сидел сержант, зажимая правой рукой рану на левом предплечье. Возле кустов стоял Мокшанцев, за ним можно было разглядеть фигуры еще трех милиционеров. Эти фигуры терялись в кустах, из-за которых слышались слабые стоны.
Человек в кожаной куртке, распластавшийся навзничь у микроавтобуса, явно был мертв. Рядом с его правой рукой в траве был виден пистолет с глушителем.
— Что тут происходит? — спросил Молчанов. В момент, когда дежурный по отделению повернулся, встретил его взгляд. Он боялся, что Мокшанцев забыл его инструкции, но тот, как тут же выяснилось, их не забыл.
— Да вот, Павел Александрович, объезжал участок с ребятами. — Младший лейтенант поправил очки. — Ну и заметили мы возле вашей дачи людей и машину. Решили проверить документы, так они открыли стрельбу.
— Просто открыли стрельбу?
— Я попросил одного показать документы, он отказался. Начал нарываться на грубость. Сержант Белов вышел из машины, хотел призвать его к порядку. Так остальные, оказывается, засели в кустах с оружием, держали нас на прицеле. Они открыли стрельбу первыми, мы ответили.
— Раненые у вас есть?
— Есть один легкораненый, сержант Белов. — Мокшанцев кивнул в сторону сидящего на ступеньке уазика сержанта. — Задело левую руку.
— А остальные?
— С остальными ничего. Раненых нет.
— А у них?
— Не знаю даже, как это получилось. Мы первые не стреляли. У них четыре убитых, два раненых, один тяжело контуженный. — Покосился в сторону Славы и Берега. — Собака не кусается?