Как узнать его? Как увести с собой?
«Сынок, — позвала своего малыша, — у тебя ведь такая же сила, как у папы. Давай отыщем подобную».
И снова пошла вдоль зеркал. Но на этот раз энергия отличалась. Покалывание, сильный холод, легкое тепло. Скорее всего, зависело от степени доброжелательности владельца. И вдруг ладони словно обдало жаром. Нашла? Или это — обладатель какой-то огненной силы?
Но сын утверждал, что именно эта энергия принадлежит его отцу.
— Я сделала выбор, — повернулась к владыке. — Вот в этом зеркале находится слепок силы Эонарда.
— Ну так позови его, — ухмыльнулся Феон.
Ошиблась? Не может быть! Хотя от Феона всего можно ожидать.
— Выйди ко мне! — позвала громко, чувствуя себя героиней не сказки, а фильма ужасов.
Зеркало померкло, превращаясь в дверь. Она распахнулась — и я попала в объятия Эда. Неужели? У меня начиналась истерика. Уткнулась в его плечо и тихо рассмеялась.
— Аля, ты в порядке? — встревоженно спросил он.
— П-почти, — пробормотала сквозь приступ смеха, на смену которому по щекам покатились слезы. Я рыдала захлебываясь, а Эд гладил меня по голове и шептал что-то успокаивающее.
— Молодец, девочка, — поднялся с кресла Феон. — Что ж, в кои-то веки сын сделал достойный выбор. Так и быть, можете идти. Вам откроют проход.
— Я бы так не спешила.
Дверь в комнату распахнулась, пропуская Фортуну. Вспомнила, что она наговорила обо мне Эду. Никак не уймется! Фортуна прошла мимо, прошелестев подолом алого платья, и остановилась перед отцом.
— Есть что сказать, Эринния? — спросил Феон.
Вот как ее зовут на самом деле. Эринния. Красиво. Жаль, имя досталось такой злюке. Я не ожидала от нее ничего хорошего. Наоборот, внутренне подготовилась к худшему.
— Есть, папа, — поправила она светлые локоны. — Все дело в том… — выдержала театральную паузу, — что Александрина беременна. От Эонарда, конечно же.
Наши с Эдом взгляды встретились — и мир перестал существовать. Неверие, надежда, счастье. Целая гамма чувств.
— Аля, это правда? — спросил он.
Я кивнула. И взвизгнула, потому что Эд подхватил меня на руки и закружил по комнате.
— Поставь, поставь меня немедленно! — пыталась угомонить этого сумасшедшего, но кто слушал? Наконец Эд вспомнил, что мы не одни, и мои ноги коснулись земли.
Я обернулась к Феону. Он смотрел на меня так, как смотрят на диковинную бабочку, приколотую к картону в чьей-либо коллекции. Со смесью жалости и любопытства. Мне стало не по себе. Прижалась к Эду. Я отвоевала право забрать его на Землю! Но что-то подсказывало, что владыка готов все переиначить.
— Мои поздравления, — улыбнулся он, хищно и неприятно. — Что ж, это меняет дело. Конечно, дражайшая Александрина, мы примем тебя в нашу семью. Но на Землю ты не вернешься. Моему внуку нечего там делать. Или внучке?