Одна против всех (Корнилова) - страница 54
— Я все исправлю, Владимир Степаныч… — Я напрягла слух, но он, подлец, так и не назвал фамилию. — Да-да, конечно, все в моих руках… Я никого не виню, что вы, что вы… Сделаю все зависящее. Через час, максимум, будут конкретные результаты… Ничего не просочится… Сметем, обязательно сметем, если потребуется… Не будем жалеть… Понимаю… Да-да, пощады ждать не буду… И других не пожалею… Я понимаю… Мне и так страшно… Спасибо.
Медленно положив трубку, так, будто она вот-вот должна была взорваться, Вялый поднял на нас измученные глаза и прохрипел:
— Вешайся, Бегемот. Нам счетчик включили.
Я почувствовала, как от этих слов клешня Бегемота дернулась и разжалась, и взглянула на него. Он тоже стоял бледный и растерянный, глазки его часто моргали, полные губы подрагивали, а нижняя челюсть вообще, казалось, лежала на полу. Да кто ж их, таких крутых головорезов, мог так напугать?
— Что, Сам звонил? — смог наконец выговорить Бегемот.
Вялый достал из кармана костюма платок, вытер холодный пот со лба, бросил уничижительный взгляд на мясника и пробормотал:
— Если бы звонил Сам, то мы бы разговаривали уже на том свете, идиот. Это был помощник.
— Тот самый? — Бегемот в изнеможении, забыв обо мне, упал на диван.
— Да, тот самый, что всю эту кашу заварил, коз-зел, — с ненавистью процедил Вялый. — Таких еще в колыбели давить нужно. Понатворят делов, а мы потом расхлебывай…
— А как же высшие интересы? — напомнила я с усмешкой.
— Что?! — взвизгнул Вялый, подпрыгивая, словно только что меня заметил. — Она еще здесь?! Тащи ее в гараж, болван! Говорю же, нас на счетчик поставили! Каждую минуту, после часа, будем по штуке баксов платить! Бего-ом!!!
Несмотря на свою комплекцию, Бегемот при этих словах взвился в воздух, как легкое перышко, и, яростно рыкнув, кинулся на меня. Мне же после услышанного уже расхотелось покидать это милое общество, которое, как выяснилось, далеко не самое главное во всей этой запутанной истории. Я решила сначала выяснить, о каком помощнике идет речь и что конкретно он натворил, а потом уже и сбегать. Веревки на руках к тому времени я уже давно перепилила ногтями и держала их сзади лишь для вида. Мгновенно уйдя в сторону от цепких лап мясника, я сгребла ладонью его мясистый нос и резко крутанула против часовой стрелки. Громко хрустнул сломанный хрящ, и Бегемот, взвыв от жуткой боли и зажмурив глаза, замахал в воздухе короткими руками, ничего не видя и не понимая. В принципе, этот туповатый товарищ мне уже был не нужен. Он доставил меня сюда, как я и хотела, и теперь можно было от него избавляться. Держа его за нос на вытянутой руке, я несильно пнула его под сердце. Крик его тут же захлебнулся, глаза закатились, мясник закашлялся, обмяк, колени подкосились, он упал на них, безвольно опустив руки, и начал заваливаться на бок, орошая пол кровью, брызжущей из ноздрей. Оттолкнув его от себя, я посмотрела на Вялого. Короткая схватка заняла не более трех секунд, однако этот, оказавшийся совсем не вялым, толстячок уже успел выхватить пистолет и теперь сидел с бледной физиономией и потрясенно взирал на лицо своего подчиненного. Пистолет дрожал в его руке. Я стояла к нему левым боком. По глазам было видно, что стоит мне сделать шаг, и его палец сам нажмет на курок — слишком уж он был взволнован. Я не стала делать шаг, а просто чуть брыкнула левой ногой, отчего моя замечательная туфля, слетев с ноги, мгновенно преодолела пространство между нами и, как жалом, впилась острым каблуком в толстый бицепс его руки, держащей пистолет. Белая рубашка тут же пропиталась кровью, пальцы разжались, и пистолет упал на стол. Сам Вялый не успел даже вскрикнуть. Сначала он непонимающе уставился на торчащую из мышцы туфлю, потом перевел взгляд на меня, словно спрашивая, что все это означает, и лицо его снова начало зеленеть. Я подумала, что враг повержен, однако ошиблась. В следующую секунду он заревел, как бугай на скотобойне, вырвал левой рукой туфлю и швырнул ее в меня, целясь прямо в голову. Туфли мои были устроены по принципу бумеранга: как их ни бросай, они все равно воткнутся каблуком или лезвием из носка, если оно открыто. Главное, не промахнуться. Бросок был очень сильным, но я сумела поймать туфлю на лету перед самым своим носом. И тут же пришлось метнуть ее обратно, потому что этот проворный тип уже схватил пистолет здоровой левой рукой. За все это время он не сдвинулся с места, продолжая сидеть за столом. На этот раз я смогла включить потайной механизм, и в его второй бицепс воткнулось уже длинное лезвие, торчавшее из носка. Пистолет опять упал, так и не произведя ни одного выстрела, которые в данной ситуации мне были совсем ни к чему — за окном время от времени раздавались пьяные мужские голоса и смех, и что-то подсказывало мне, что будет лучше, если эти люди останутся пока снаружи.