— Думаю, вы прекрасно знаете, что здесь. Вы умны, очень умны… Я это понял с первого раза, как встретился с вами. У вас нет ничего общего с ветреными девицами, которых обычно встречаешь в Голливуде. Давайте же, откройте конверт — и спокойней, пожалуйста.
Элизабет не пошевелилась и на короткое мгновение закрыла глаза. Шум голосов в ресторане казался ей таким далеким, будто отделенный ватной стенкой. Она хотела быть сильной, но ей не удавалось даже притвориться. Она очень хорошо знала, что за этим сейчас последует. Сценарий написан заранее. Она откроет этот конверт, найдет там то, чего так опасалась, а затем согласится на то, что от нее ждут.
На все, без исключения.
— Верно: это похоже на угрозу.
— Похоже? Да вы издеваетесь! Это просто реплика из «Крестного отца». Когда я слышал, как вы перечитываете эту фразу, у меня было полное впечатление, что передо мной дон Корлеоне.
Хэтэуэй обмахнулся фотографией как веером. Мы находились в его офисе на Ван-Найс, разморенные той же жарой, что и в первый раз, когда я сюда пришел. Не желая присаживаться, я ходил взад и вперед по кабинету, стараясь не слишком удаляться от вентилятора.
— Итак, вы говорите, что у вас ничего не украли?
— Совсем ничего. Не взяли даже Баскию.
— Чего?
— Картину, которая висит на стене в гостиной.
— Мазня, которая похожа на детский рисунок?
— По крайней мере, вас это не оставило равнодушным. К вашему сведению, эта мазня стоит небольшого состояния.
— И вы даже не провели сигнализацию в своей хибаре?
— Видите ли, я еще меньший материалист, чем вы думаете. Можете этому не верить, но типы, которые вломились ко мне, хотели напугать, ничего больше. Как с тем силуэтом перед окном…
Детектив напряженно выпрямился в своем кресле. У меня мурашки побежали по спине.
— Какой силуэт?
— Без сомнения, мне следовало бы рассказать вам об этом раньше… Три дня назад кто-то шатался на улице перед моим домом и, похоже, наблюдал. Когда я вышел, он исчез. Я почти уверен, что за мной следили.
— Черт! Что вы творите, Бадина?! Я думал, что мы с вами команда.
— Мы и так команда.
— И вы позволяете себе выкидывать такие штуки! Я-то с вами честен с самого начала.
— Если бы я вам об этом сказал, что бы это изменило? Мне не хотелось, чтобы вы об этом беспокоились.
— Вы меня за кого принимаете, за мальчика-неженку? Вы еще на свет не родились, когда я рисковал своей шкурой, патрулируя улицы в этом проклятом городе!
С этими словами он поднял покалеченную руку.
— Вы уже находились лицом к лицу с субъектом, который угрожает вам оружием?
— Нет, конечно! Не надо проповедей, я знаю, что мне следовало вам об этом рассказать.