Гугуту не надо было долго просить.
— Было это или не было, но жил певчий дрозд… — заводил он с увлечением и переносил слушателей в далёкие сказочные страны, где герои побеждали девятиглавых дэвов, где Нацаркекия выжимал из камня воду, а красавицы летали по небу на коврах.
В день Преображения семья Марушиани отправилась в Гелати. Маленькой Тамар с утра нездоровилось, но она никому не сказала, что у неё болит голова — боялась, что её не возьмут к обедне, и она не побывает в Гелати. Праздничная обедня затянулась. Девочка утомилась, сильнее прежнего у неё закружилась голова. Помутневшими глазами уставилась она на милостиво смотревшую на неё с потолка богородицу. Изображённая софийскими камушками святая дева странно покачивалась, и вслед за ней беспокойно бегали глаза девочки. Тамар то вся пылала, то её знобило. Лоб покрылся холодным потом. Испугавшись, что её здесь стошнит, она, пошатываясь, пошла из храма.
Взрослые не заметили её ухода. Только верный Гугута, увидев, как с трудом пробиралась малышка между молящимися, последовал за девочкой и нашёл её уже упавшей на землю у входа в храм. Недолго раздумывая, он поднял её на руки и помчался к дому.
Вся семья Марушйани всполошилась.
Тамар лежала обессилевшая от жара, ослабевшая от тошноты. Она бессмысленно поводила вокруг ничего не видящими глазами и задыхалась, как после бега. Встревоженные дядя и тётка не отходили от больной, испуганно переглядывались и чувствовали безмерный страх перед какой-то большой бедой.
Признаки болезни Тамар в точности совпадали с тем, что было известно о заболевании владетеля Одиши и его супруги. Было отчего перепугаться. Тамар сейчас же отделили от Цотнэ и от других детей. Молебнами пытались умилостивить господа, молили его о выздоровлении невинного младенца.
На четвёртый день жар у больной уменьшился.
Все с облегчением вздохнули, подумав, что опасность миновала. Разрешили брату повидаться с больной девочкой.
Как только Цотнэ переступил порог, Тамар замахала руками:
— Не подходи близко, не касайся меня, а то заплачу.
Цотнэ смутился и растерянно остановился.
Тамар, поняв, что неловко выразилась, сказала:
— Я очень по тебе соскучилась, Цотнэ, но всё равно близко не подходи. Как бы тебе не заразиться.
Цотнэ засмеялся:
— Ты уже здорова, как же я заражусь? Скоро ты подымешься, и будем вместе бегать.
— Возьмёшь меня в Гелати?
— Конечно, возьму, только бы вылечилась.
— Какой, оказывается, красивый Гелатский храм!
В тот день я не успела его хорошенько рассмотреть.
— Сколько было народу! Ты, наверное, не видела, как несли плоды для освящения! Весь двор полон был вина, хлеба и фруктов.