Ага, и я поняла, даже более того – прочувствовала по самое «не могу». А вы когда-нибудь жили с водоворотом мыслей, чувств, эмоций у себя в голове, при этом выбитые из реальности их силой (так как умножаем на два) и непонятностью – что твоё, а что нет. К такому я не была готова, и каждый раз это ошарашивало и сбивало с толку. Так и вспомнила мою любимую «шизофрению», с ней хоть весело было. Иногда получала небольшой передых, когда Влад блокировал связь.
Вновь и вновь накрывало волной сожаления и одновременно счастья, и это были не мои чувства, точнее, не только мои. Желание, страсть разгорались внутри (это он или я?) Через миг стало неважно – горячий поцелуй выбил все мысли из затуманенной головы, разрывая последнюю шаткую связь с реальностью. Искры прикосновений расходились по всему телу, заставляя каждую клеточку гореть. Чувствуя, как меня накрывает шквал счастья, восторга, жгучего желания, я возносила и одновременно проклинала нашу связь, захлёбываясь чувствами, которые уже не делились на его и мои, а были нашими, и никак иначе. В какой-то миг его руки ещё сильнее прижали меня к разгорячённому сильному телу. В ответ рефлекторно из последних сил сжала объятия. Наслаждение до боли, сердце было готово выпрыгнуть, разорвав грудь. Внезапно всё прекратилось. Настигшее ощущение холода и вакуума чувств оглушило и дезориентировало. Тут пришло осознание, что чувства никуда не делись, они тут, при мне, но… только мои! Почти в панике открываю глаза. Потолок.
– Прости, – услышала глухое почти рычание откуда-то со стороны.
Влад стоял у противоположной стены, пытаясь отдышаться и взять себя в руки. В полном недоумении дёрнулась к нему и… застонав, рухнула обратно на диван. Вот в чём дело – боль мне не показалась! При резком движении она полоснула по груди, напоминая, что ещё пару дней назад я пыталась послать всё и вся далеко и надолго и слинять за грань. Видимо, Влад понял это раньше и теперь казнил себя за несдержанность. Мою ослабленную ладошку накрыла крепкая рука.
– Прости, – ещё раз прошептал мой далари, целуя кончики пальцев.
– Прощу, но при одном условии, – улыбнулась в ответ. Попытки встать решила пока больше не предпринимать, пока ноющая боль не пройдёт окончательно.
– Каком же? – насторожился демон.
Бедолага! Только сейчас я поняла, насколько он был измотан! Даже при блоке с его стороны понимала, что позади далеко не одна бессонная ночь в постоянном страхе за меня, стычки с бунтарями, военные и другие советы и прочие «радости» королевской жизни. Даже сейчас вместо улыбки на мой игривый тон в его глазах – лишь настороженность и опасения. Стараясь двигаться как можно аккуратнее (ещё не хватало, чтобы и моей боли ему досталось!) села, ласково прошлась рукой по встрёпанной чёрной шевелюре: