— Очень смешно…
— Афоризм. Вообще-то Якубовский обожает всех баб, которых он трахает. Если на лужайке их дома в Торонто Машка устраивает «пати», в небе тут же появляется вертолет и на землю — под Шопена сыплются лепестки роз…
Представляешь, как он ее любит? Одни траты. На Машкин день рождения официанты (девичник был) приволокли огромный торт.
Величиной с гроб, я думаю. Берутся девки за ножи, и в этот момент вылетает из торта голый негр! Икар! Абсолютно голый, разумеется, весь в крем-брюле, — девки орут, негр тут же стриптиз демонстрирует, а девки ложками сдирают с него бизе…
— Трындец.
— Не то слово, брат! Так он этому Икару еще и страховку оплатил на тот случай, если девки поранят его ножом…
Алешка тут же представил себе эту картину: гранд-жете из торта и распахнутые руки: — У-рр. а!
Караулов открыл еще одну банку:
— Слушай, почему русский счастлив только тогда, когда он выпьет?
Алешка заметно окосел, но старался не расслабляться, он все время ждал подвоха: дом журналиста, все-таки!
— Когда в Торонто Машка родила Якубовскому дочку, — продолжал Караулов, — Дима был тут, в Жуковке. Одна из дач КГБ, гостевой дом: Якубовский взял его у Баранникова в долгосрочную аренду. Дача Старовойтова — напротив, через дорогу. Так вот, Машка родила. Тут же примчался товарищ Баранников — с поздравлениями и дорогим коньяком. Он… — представь, какая прыть… — примчался раньше ближайших родственников дорогого Дмитрия Олеговича, хотя у любого еврея, ты знаешь, родственников больше, чем грязных кошек в нашем блатном болшевском дворе…
Виктор Павлович лично жарил шашлыки и клялся Якубовскому в любви. В этот вечер Диму осенило и он сочинил — для своей персоны новую, совершенно уникальную должность: полномочный представитель ФСК (он же КГБ), МВД, Генпрокуратуры, ГРУ, ФАПСИ… — всех специальных служб Российской Федерации в правительстве Егора Тимуровича Гайдара.
— Это как? — не понял Алешка.
— А вот так! Все спецслужбы, ты врубись, и — в одном лице. Кто лицо? Дмитрий Олегович! Ты… ты понимаешь, брат, что о Болшеве заговорил бы весь мир?
Караулов был так увлечен, что от волнения чуть заикался; это у него с детства, овчарка напугала: ему было лет пять или шесть, он сидел в песочнице, лепил куличи, а огромный «немец» незаметно подкрался сзади и вдруг положил ему на плечи свои огромные лапы…
— Офигеть… — не выдержал Алешка. — Катастрофа просто.
— Это ад, — согласился Караулов. — Он сам к нам пришел, живем в аду, уверяя себя, что мы счастливы, но я о другом: Баранников и Шумейко, первый вице-премьер, которому Дмитрий Олегович преподнес дорогущий мебельный гарнитур из карельской березы, лично прибыли (захватив две бутылки коньяка) к другому генералу Александру Васильевичу Коржакову.