Но прежде, чем женская душа решится на финальный выбор, вернемся в наш привычный ад.
Между президентом и царем
«Интересно все-таки, — замечает Караулов. — В отличие от Горбачева Ельцин никогда не был лидером мирового уровня. Горбачев какое-то время — был. Горбачев по своей природе временщик. А Ельцин… Ельцин — царь».
Ну, понятно: избранный на срок президент — лицо по определению временное, он и держится в рамках, а царь — вне рамок: когда охота, пьет из двух бутылок разом и мочится, если приспело, где охота.
Успех зависит не от того, чего хочет тот или иной властитель, а от того, кого полуосознанно (или осознанно) стерпит у власти народ.
Народ — третья точка между двумя полюсами?
Третья точка — девочка, едущая в поезде без родителей.
«— Мамка шо ж… одну тебя пускает?
— Сирота я. Понял?
— Во-още, что ль, никого?
— Сирота! Мамка пьет…
— Та че же ты сирота, если мать есть?
— Пьет она, — сплюнула девчонка. — Нальешь?»
Никак нельзя без «нальешь».
Караулов пытается откреститься от этого наваждения:
«Такая страна будет пить все больше с каждым днем… С каждым годом… Но другой страны у нас нет. И уже никогда не будет… Что это такое: На 1/9 всей мировой суши страна сплошных алкоголиков?..»
Но девочка-то, теряющая родителей, еще не алкоголичка? И вообще: девочки, которым предстоит сделать жизненный выбор, — разве обречены природой на пьянство?
«Современные девочки обычно интеллектуально развиты. Они любят бантики, любят косички; они улыбчивы и кажутся веселыми, доверчивыми… — природа и в самом деле преподносит их как ангелов, будто это не дети, а легкие эльфы, вдруг слетевшие на землю. Тревога, спрятанная в девочках-эльфах, спрятана глубоко-глубоко: к тринадцати годам они очень сильны, настолько сильны, что даже под пыткой не выдадут свою тайну, своего демона; по ночам (или в душе) их ручонки сами находят (вдруг) то самое место, те заветные «точки», откуда — вдруг — разливается по всему телу неизъяснимая благодать».
Так что заставляет эти девочек совратиться с пути?
Да сказано же: при-ро-да!
Против природы не попрешь. Оформятся, приоденутся и начнут охоту. За мужиками.
«Мы, если хорошо их схватим, эта чертова партячейка в полном составе у нас отдыхать будет. Я, может быть, в депутаты выйду…»
Выйдет… В крайнем случае, за Жирика. А то и повыше. Туда, где Председатель и Царь делят власть.
Чем выше, тем опасней.
А страна что же? Такая, понимаешь, страна? Кто ее удержит?
А если азиат?
«Ельцин — он с Урала? Урал — это уже не Европа. Но и пока не Азия. Он из двух половинок, Азиопа. Если в нем европеец сейчас победит — одно. А если азиат?»