Понимая, что Ельцин сейчас «в случай вошел», милиция обратилась к жителям республики, явившимся — по разнарядке — на торжественную встречу Президента Российской Федерации с просьбой немедленно разойтись по домам, но якуты (вот ведь недогадливый народ!) уходить не желали.
Потрясая портретами Президента, они так и стояли вдоль дороги: им хотелось увидеть кортеж.
Пришлось применить спецсредства.
— Довезем? — Коржаков с надеждой посмотрел на Бородина.
— Обязаны, — кивнул Бородин. — Наш долг!
И все равно якуты уходить не желали. Побросав красные знамена, они скрывались за домами, а потом внезапно выбегали на дорогу — помахать Борису Николаевичу рукой.
А если Ельцину в этот момент вдруг понадобится в туалет?
Был отдан приказ провести на дороге спецмероприятие.
Кем? Кем-то…
Провели хорошо, крови почти не было, только выбитые зубы.
Кортеж Ельцина останавливался на трассе трижды, вместе с остатками обеда кумыс выливался из Президента России как из ведра.
— Сколько же в нем дерьма, — сплюнул Коржаков…
С тех пор охрана Ельцина всегда брала с собой памперсы; с Борисом Николаевичем и в самом деле может что угодно произойти, особенно в поездках, где такое гостеприимство!
Куранты ударили десять раз — десять часов вечера.
— Вы, Коржаков, всегда п-превышаете… — Ельцин внимательно посмотрел на начальника охраны, — не по чину все… понимать.
— Борис Николаевич…
— Есть в Африке племя, — Ельцин поднял указательный палец и закусил губу. — И очень хорошее, я считаю. Там — закон. Кто умнее вождя, того сразу съедают… Жарят на костре, как шашлык. Обычай такой. Правильный обычай, я думаю… — И Ельцин внимательно посмотрел на Коржакова.
— Борис Николаевич, у нас…
— Замолчите.
— Слушаюсь.
Ельцин имел привычку не договаривать слова и фразы, полагая, что его мысль и так изложена достаточно четко.
Да, были, были у него периоды, когда он работал как заведенный, вникая в любые вопросы, тем более международные. Но проходила неделя-другая, и опять «работа с документами», недели на две…
— Послом в Африку отправлю, — подытожил Ельцин. — К людоедам.
— Есть, — начальник охраны щелкнул каблуками.
— Или — в Ватикан. Там-ить гробы кругом, тишина и красота. Вам хорошо будет… под старость.
— У Ватикана — самая сильная разведка в мире, Борис Николаевич. Лучше МИ-6, — вставил Коржаков.
— В Африку, — Ельцин кивнул. — Тоже хорошо. В жару.
— Служу России! — Коржаков опять стукнул каблуками.
Наина Иосифовна под страхом смерти запретила держать на даче спиртное. Убрали все, даже одеколон, поэтому Ельцин уже с восьми утра несся на всех парах в Кремль.