— Ну-ну, — только и сказал Золотарев. — Обычно так говорят лузеры, чтобы хоть как-то объяснить свои неудачи. С тобой становится скучно.
Он неторопливо обошел женщину, встав у нее за спиной.
— Говоришь, помогла уйти из жизни моей ассистентке? Насколько я помню, по официальной версии, Даша вскрыла себе вены. Выходит, руки ей искромсала ты?
Шанита кивнула. Длинные черные волосы колыхнулись, почти полностью закрыв ее бледное лицо.
— Ну и чудесно, — расплылся в жестокой улыбке Евгений. — Давай-ка то же самое сделаем с тобой. Снимай куртку, детка.
— Ты не хочешь посмотреть на Славу? — вдруг задала вопрос Шанита. — Может, посмотришь в его глаза?
Он поморщился, словно надкусил лимон.
— Кто о чем, а вшивый о бане. Снимай свое тряпье, мне надоело ждать.
Она послушно сняла с себя косуху, аккуратно сложив рядом.
— И майку тоже стаскивай. Давай-давай, нечего пялиться на меня, — поторопил ее Евгений. Видя, что Шанита даже не пошевелилась, он, деловито сопя, принялся распарывать ее футболку скальпелем. Исполосовав ее на лохмотья, он брезгливо бросил бесформенную кучу тряпья в сторону. Затем сорвал с женщины лифчик и, поднеся его к лицу, жадно принюхался. Лизнул теплую, согретую грудью женщины чашечку бюстгальтера и театрально закатил глаза.
— От тебя пахнет яростью, — сказал он, швыряя лифчик в ручей. — Но ты себя очень умело контролируешь. Зачем? Позлись перед смертью. Я же вижу, что ты хочешь растерзать меня в клочья.
Золотарев обошел Шаниту, сев прямо перед ней. Его взгляд уткнулся в упругие груди, кофейные соски которых дерзко уставились прямо на него. Взор мужчины сместился на измятую фотографию, которую она бережно гладила, словно живое существо.
— Так странно. Фигурка — пальчики оближешь, даже несмотря на твой рост, — он разочарованно щелкнул в воздухе пальцами. — А вот рожей не вышла. Как будто там наверху бородатый старик среди облаков был с бодуна, когда лепил тебя. Просто перепутал упаковки с частями тел.
— Зато ты никогда не ошибаешься, — вздохнула Шанита. — Всегда найдешь подходящую почку или селезенку. Да? Может, все-таки посмотришь в глаза моему любимому?
— Что это изменит? Меня в задницу ударит молния? — безразлично спросил Евгений и, тем не менее, с неохотой покосился на фото. Какой-то тощий дурачок с не менее дурацкой прической. Как сказал бы тот имбецил на стоянке, вылитый «педик».
— Если бы ты не убил его, у нас были бы дети, — мечтательно произнесла Шанита, и по ее бледной щеке скользнула слеза.
— Хватит этих соплей. Вытяни руки, — приказал Золотарев. Его уже начала утомлять эта ситуация.