А какой азарт тебя берёт, когда корабль после долгого преследования настигает жертву. Ты дерешься за трюмы полные богатствами, и от этого закипает кровь в жилах. Ты, как акула, в поисках чего-нибудь сытного разрываешь плоть торгового корабля.
Это чувство ни с чем не сравниться!
Это чувство нельзя описать!
Это чувство надо испытать!
Бывший пират ненавидел порт и всё, что с ним связано. Его душа рвалась обратно в море. Правда, дорога туда ему заказана. Морское братство выгнало Тормуда за воровство. По закону пиратов ты можешь выиграть золото у брата честно, разделить причитающеюся долю погибшего, но украсть это — подлость. Такое не прощают даже морские разбойники.
Отца Розы поймали на воровстве. Его должны были выгнать с позором, но вступившийся за него друг выпросил оставить хотя бы кольцо. Всё-таки Тормуд заслужил его в многочисленных пиратских вылазках. Кольцо братства Тормуду оставили, как на поминание чего он лишился, осмелившись украсть у своего. И вот уже пару месяцев, бывший морской разбойник сходил сума от безделья и скуки в самом грязном портовом городишке. От скуки хотелось завыть с этими псами или сцепиться с ними за кусок гнилой рыбы. Одно, и тоже каждый день: паршивые дочки, таверна, выпивка, игра в кости с шулерами, дорога домой. Как он всё это ненавидел!
Шорох за спиной не заставил сразу обернуться. Скорее всего это голодная псина, увязавшиеся за ним ещё у пристани. Тормуд свернул в узкий проём между домами, где только что выплывшая луна еле-еле освещала путь. Шорох позади отчётливо стал слышен и это точно не собака. Четвероногие не носят сапоги.
Пират остановился и, прислушиваясь, стал пристально вглядываться в темноту. Мрак не давал разглядеть, что или кого скрывает, но силуэт уже отчётливо вырисовывался. Размытые черты принадлежали человеку. Незнакомец медленно приближался. Расстояние между ними уменьшалось. Когда на силуэт упал лунный свет, Тормуд узнал его хозяина. Клиент его синеглазой дочки.
Только вот, что он делает в ночных трущобах? Почему не в тёплой постели с Розой? Не уж то дрянная девчонка посмела разозлить такого щедрого господина, и он пришёл за монетами. Даже если и так, Тормуд денег не отдаст. У него их просто нет.
— Что она натворила? Я её научу уважению! Она пожалеет, что … — рычал сутенёр. Каждое слово давалось ему с трудом. Язык сковывало выпитое вино.
Саах только улыбался и подходил ближе. В какое-то мгновение до затуманенного мозга пирата дошло, зачем незнакомец преследовал его. Достаточно было посмотреть на улыбку — оскал и лезвие ножа в руке преследователя. Догадка, посетившая Тормуда, уже не могла спасти. Саах подскочил очень быстро и с размаху всадил нож по самую рукоять в его живот. Пират только и смог, что выдохнуть со стоном сползая по руке убийцы. Жгучая боль пронзила не только кишечник, но и дышать становилось больно. Особенно при вдохе. А дышать очень хотелось.