Полковник тем временем, прибыл и обжился в лагере. Он пока избрал лагерь в Багдаде — здесь была его цель, здесь они строили дороги. Несколько купюр — и врач, который тут был свой, корейский — признавала его больным, когда надо. Лагерь охраняли двое полицейских на машине — но они спали на ходу.
Как только выдалась первая возможность — полковник выбрался из лагеря. Вольво — ждала его на соседней улице, с нервничающим водителем за рулем.
Швед — ему не понравился, и это было плохо. В конце концов — один зависел от другого, а этот... типичный пример, как выявить человека. который что-то замышляет. Потные ладони и бегающие глаза. Но полковник оставил свое мнение при себе и просто попросил повозить его по городу. Надо было понять, где он
Почти сразу он понял — действия классического снайпера в городе невозможны. Слишком мало высотных и просто высоких зданий, а там где они есть — делу мешают высокие заборы и деревья. Было место...оно называлось Площадь парадов и отлично простреливалось. Но вероятность того, что Раис будет там и будет там лично — ничтожно мала.
Не все ли равно, кому стоять на трибуне и хлопать? Не может быть, чтобы местный раис не помнил судьбы маршала Анвара Садата.
Единственное место, которое ему назвали ЦРУшники — в самом центре города, штаб-квартира партии БААС и президентский аэродром. Но он, даже не подбираясь к этому месту вплотную понял, что шансов почти никаких. Единственное высотное здание — здание штаб-квартиры партии. А туда непросто проникнуть.
Единственно, что его удивило — не было блок-постов у этого здания — в воюющей стране они были бы уместны. Единственное объяснение — могло быть скрытое наблюдение.
Он отпустил шведа и вернулся в лагерь для гастарбайтеров — думать. Кстати, гастарбайтеры тут жили в настоящем палаточном лагере, в очень суровых условиях.
Через день — он оставил в условленном месте сообщение, что решение вопроса может затянуться. И вышел на работу...