Валентине не надо было объяснять, откуда перед её глазами возник этот мужчина. О нём думала Аня. Она его не знала совсем, и он был ей симпатичен. Та короткая встреча, которая привела к их знакомству, представила Ане красивого мужчину, держащегося с достоинством и демонстрирующего поведение джентльмена. Валентина напомнила о нём. Чёрт возьми, она сама попросила свою приёмную дочь встретиться с ним ещё раз. И сейчас женщина думала, а не совершила ли она ошибку?
Аня девочка не глупая, да и жизнь её уже однажды проучила. Характер у неё был сильным, и она умела не поддаваться искушениям. Но ведь никому не чужды человеческие слабости. Валентина была знакома с этим молодым человеком. И если бы в городе проводили конкурс «Мистер Обаяние», он бы его выиграл. Он умел рассказывать, он умел привлекать и он умел убеждать. А Аня — молодая девушка, у которой не было молодого человека, и которая, потеряв отца, больше двух лет просидела дома вместе с мачехой.
С другой стороны, Аня знала, что и на этом молодом человеке лежит вина. Пускай и косвенно, но он тоже был виноват. Но знать — это одно, а делать выводы и действовать — это совсем другое.
Валентина глубоко и печально вздохнула. Она слышала, как Аня поднимается на второй этаж. Одна, разумеется, никакого молодого человека рядом с ней не было. Она слышала, как Аня идёт по второму этажу, открывает дверь ванной.
Пускай дочка отдохнёт, а ей нужно заняться делом.
Когда её муж был жив и построил этот дом, одну комнату на первом этаже он сделал под собственный кабинет. Большой, с огромным окном, выходящем на террасу. Работать в нём было одно удовольствие: светлый, просторный, солнечный. В этой комнате заключался характер Валентина Сергеевича.
После смерти его дух остался жить в этой комнате. И Валентина, с помощью Ани, превратила кабинет супруга в комнату-молебен, если можно было её так назвать.
Будучи социологом и антропологом по образованию, Валентина Степановна Бондарь, в девичестве Декина, много лет провела в странах Латинской Америки, изучая быт малых коренных народов, ныне практически полностью вымерших. Также она изучала быт современных народов, населяющих Кубу, Гаити, Гватемалу, Доминиканскую Республику и многие другие. В какой-то момент она прониклась верованием народов этих стран, и приняла их религию для себя.
С середины девяностых, и по сей день, она практиковала эту религию. До смерти мужа алтарь для поклонений духам находился на втором этаже, за стеной их спальни. Валентин был не против увлечения жены, ведь оно никак не мешало их семейной жизни. Аня тоже относилась к этому спокойно, хотя, учась в старших классах, часто просила мачеху научить её колдовать. Приходилось приёмной матери проводить краткие курсы ликбеза с девочкой, объясняя ей, что религия это всё-таки религия, а не колдовство. Хотя это было правдой лишь наполовину.