На входе в студию встречаю новое лицо - мужчину лет сорока с характерной выправкой и суровым выражением лица. Представляется коротко: Сергей Сергеевич "от Иманта Яновича". Жму протянутую мне руку и оглядываюсь. Он уже по-хозяйски наводит порядок на вверенном ему объекте. Бедный дворник очистил придомовую территорию до первозданного состояния - на асфальте ни льдинки, ни снежинки. Сергей Сергеевич выдает мне первые рекомендации, которые звучат скорее, как боевой приказ:
- Пространство вокруг здания нужно огородить высоким забором, желательно глухим, чтобы периметр не просматривался с улицы и не могли проникнуть посторонние. В окнах второго этажа тоже необходимо закрепить решетки, чердачные окна срочно заменить. Пожарную лестницу нужно переоборудовать, ее конструкция устарела. И немедленно освободить пожарный выход - он у вас сейчас захламлен. Это не допустимо.
Так... Кто-то, кажется, уже всерьез готовится к осаде и готов превратить нашу студию в неприступную цитадель. Я, конечно, все понимаю... только в осажденной крепости работать как-то не готов. Но пока молчу... Заходим в здание. Милиционер на входе стоит навытяжку, бросая на меня жалобные взгляд. Еще бы! Ни журналов тебе, ни газет с кроссвордами, этот цербер ведь и перекурить ему толком не даст... Сочувствую... Обходим с гэбэшником первый этаж, одно за другим осматривая все помещения, его в первую очередь интересуют окна. Но надо отдать должное - самовольничать он себе не позволил - до моего прихода осмотрел только придомовую территорию и холл первого этажа. Поднимаемся на второй этаж и сталкиваемся там с музыкантами - ага... наши главные трудоголики подъехали, дома-то им тоже не сидится. Представляю всех Сергею Сергеевичу, сообщаю им, что за порядок в студии временно отвечает он. Парни понятливо кивают и лишних вопросов не задают. Предупреждают меня, что скоро подъедет Альдона - еще одна наша трудоголичка. Посидел я в тишине называется... Минут через двадцать знакомство Сергея Сергеевича с временно вверенным ему объектом закончено. Общее состояние нашей студии признано удовлетворительным. И на том спасибо...! Вежливо прошу не беспокоить меня в ближайшие два часа - я буду "творить", и закрываюсь на ключ в своем кабинете. Все. Теперь можно и поработать с айфоном.
Переписываю на бумагу тексты песен, которые я хочу продать Лещенко. Для начала выбираю пять штук. К "Все пройдет" Боярского, "Третье сентября" Шафутинского, и "Городок" Варум, добавляются "Дорогие мои старики" Саруханова, и "Березы" Любэ. Щедрой рукой плюсую к ним шестую - "Старую мельницу" Николаева. Все эти песни точно в стиле Лещенко и у меня сомнений они не вызывают. Думаю, что и у него самого не вызовут. Хиты Быкова, Саруханова и Маликова оставляю как запасной вариант. При желании я, конечно, мог бы сразу и на целый диск ему песен набрать, но... так баловать Льва Валерьяновича не стоит. Что легко дается, то мало ценится. Пусть сначала войдет во вкус и слегка изменит манеру своего исполнения. А то Лещенко уже потихоньку бронзоветь начинает, совсем как Кобзон, хотя ему еще и сорока нет.