— Это был Альфред, Рассел… он сдал Рида и Зи. Я предала их. Пока я была с ними, Альфред не мог сдать их, потому что тогда бы он не заполучил мою душу. Но когда я покинула их, я поступила так по своим причинам, — говорю я. Я не могу смотреть на Рассела, потому что меня просто душит вина. — Они мертвы? — шепчу я.
— Рыжик, это не твоя вина…, - начинает Рассел.
— Они мертвы? — грубым голосом повторяю я.
— Я не знаю, — признается он. — У девушек возникли проблемы с получением хоть какой-то информации, потому что они Войны, так что…
— Так что у них не тот ранг, чтобы узнать это, — говорю я, заканчивая за него.
— Да, — хмурится он. — Мы собираемся взять самолет Зи и отправится на его остров. Как только мы будем там, мы начнем выяснять, где они находятся. В то же время, у Булочки есть какие-то контакты, которые мы можем….
— Нет, — шепчу я.
— Нет? — спрашивает он. Когда я не отвечаю, он спрашивает: — Нет что?
— Нет, я не полечу с вами на остров, — отвечаю я.
— Не поедешь? — спрашивает он, а я качаю головой. — Тогда куда мы поедем? — сконфуженно спрашивает он.
— Я иду к Даминиону, — говорю я.
— Ты едешь с девочками на остров. ЧЕРТ ВОЗЬМИ! — орет на меня Рассел, останавливая автомобиль и выключая фары, чтобы нас не увидели люди. Он тяжело дышит и смотрит на меня так, будто хочет меня придушить. — Рыжик, как это может им помочь?
— Я не продумала эту часть, но я не позволю им умереть из-за меня. Я должна попробовать, — отвечаю я.
— Ты просто сделаешь их похожими на предателей. Ты подтвердишь то, о чем они подозревают, — пытаясь меня вразумить, говорит он.
— Я не Нефилим. Есть «серые зоны» которые мы можем использовать. Мы отличаемся… как сказал Бреннус…. Я как новый образец. Если у вас есть новая модель чего-либо, вы не знаете, что с ней делать. Они могут изучить меня, чтобы понять зло ли я, и если это так, то защитить от меня мир, — глядя на Рассела, говорю я. — Пока они не решат должна ли я быть уничтожена.
— Нет, — говорит он, вытирая руку. — Я даже не знаю, позволят ли они тебе войти хотя бы в дверь, прежде чем уничтожить, — снова шипит он сквозь стиснутые зубы. — Это худший план, который я когда-либо видел.
— Как это может быть хуже нашего прошлого плана? — говорю я.
— Потому что для тебя нет другого выбора, — продолжает за меня он.
— Но кроме этого, они хорошие ангелы, правильно? — со спокойствием, которое на самом деле не чувствую, говорю я.
— А продажа твоей жизни, на самом деле для них лучшее что есть? — спрашивает он.
— Двое на одного, — отвечаю я.
— Или три, и ты мертвая, — пессимистично говорит Рассел.