Альхора скрутило болезненным спазмом. Он не стонал, не кричал, лишь хрипел. Михаил ушел за ужином. Когда вернулся, то в землянке рядом с Альхором сидела Яна.
— Я аптечку принесла. — доставая из-под куртки пакет, сказала она. — Здесь все, что у меня есть из лекарств.
— Яна, ему ничего не поможет. Он умирает. — сказал Михаил.
— Но…
— Тут ничего не сделать. Слишком много яду. Посмотри на его спину. — Михаил протянул одну миску Быку, который молча сидел в другом углу. — У него хоть раны и должны быстро заживать, как-никак ир, но в этом случае ничего не поможет.
Яна сидела некоторое время, прикусив губу. Она видела, что глубокие раны покрылись гнойными пузырями. Кожа рядом с пузырями была синеватого оттенка. Альхор умирал. Яд распространялся слишком быстро. Она достала свой клинок, все так же о чем-то сосредоточенно думая.
— Хочешь закончить его мучения? — спокойно спросил Михаил, как будто не видел в этом ничего такого.
— Нужно раны промыть. — ответила Яна. — Принесите лучше воды.
— Ты понимаешь, что такое бесполезно? — рявкнул Бык.
— А я говорю, что просто так не сдамся! — Яна так сверкнула глазами, что споры закончились. Она вытерла клинок от засохшей крови твари. Стоило вскрыть гнойные пузыри, как по хижине поплыла вонь. Яна словно ее не замечала. Она методично и профессионально обрабатывала раны. Даже ни разу не сморщила свой носик. Просто делала свою работу.
— Должно получиться. Должно. — она разрезала свою ладонь.
— Что ты делаешь? — спросил ее Михаил.
— Не твое дело. — огрызнулась Яна. Она сильно нервничала. Рана на ладони начала затягиваться, а она не обработала только половину ран. Когда она закончила, то от слабости еле сидела. Зато раны на спине перестали гноиться. Яна наложила заживляющую мазь.
— Должно помочь. — она пошатнулась. — Хотя раны глубокие и запущенные. Нужно сразу было сделать. Я не знала, что тварь ядовитая. А теперь рубцы останутся.
— Хочешь сказать Альхор не помрет к утру? — недоверчиво спросил Бык.
— Не должен. — Яна провела рукой по влажным от пота волосам Альхора. — Ему нельзя умирать, а то я без него не выживу.
— Его все равно не оставят завтра отлеживаться. Кто не может работать, тот становится кормом для тварей, — вытягиваясь вдоль выхода, сказал Бык.