— Вить, — потеребила меня Вера, — мне ведь совсем скоро исполнится шестнадцать лет.
— Думаешь, забыл?
— Нет, что ты, я не про подарок. Просто…
Тут она отчаянно покраснела, но все же закончила свою мысль:
— С шестнадцати лет при каких-то условиях уже можно выходить замуж!
— При каких-то? — удивился я. — При наличии беременности! А как ты тогда школу закончишь?
— Можно потом ходить в вечернюю.
— Вер, ну чему там тебя научат — как ты с такими знаниями будешь в институт поступать? Потерпи еще немного. Как только исполнится восемнадцать лет, в тот же день пойдем в загс.
— В тот же не получится, первого января ничего не работает. Зато второго — прямо с утра! Ты, пожалуйста, заранее отпросись с работы.
— Обязательно.
— И костюм купи, не в рабочих же брюках и в куртке ты пойдешь жениться!
— А вот это уже придется тебе. Не мне ведь на самого себя любоваться! Вот и выбирай по своему вкусу.
— Хорошо, сразу после праздников начну.
— А вдруг я до свадьбы подрасту или растолстею?
— Так я же только выбирать начну! А куплю костюм за пару месяцев до свадьбы, чтобы ты успел к нему привыкнуть.
Но долго разговаривать на одну и ту же тему, даже если это ее грядущая свадьба, Вера была не в состоянии, и следующие пять минут мне пришлось объяснять, что это за недоделанная железная коробка у меня на столе, что она будет уметь делать и зачем все это вообще нужно. Тут из коридора донеся бодрый клич тети Нины «Вер, ты где!», и я, поцеловав девушку, ссадил ее с колен и отправил помогать матери готовить.
К слову, ее способность удивляться, кажется, достигла предела, выше которого просто некуда. Уж если спустя всего два дня после того, как Нина Александровна поставила свою подпись рядом с моей на заявлении об установке телефона, его нам провели, то теперь она, пожалуй, примет как должное, даже если Косыгин под ручку с Брежневым заедут ко мне в гости.
Понятное дело, и телефон, и проводку я внимательнейшим образом исследовал, однако никаких признаков элементов для прослушивания не обнаружил. Ну да, Косыгин явно решил не рисковать и предупредил кого следует, чтобы не проявляли активности. А то мало ли чего они тут могут услышать!
Хотя, конечно, на самом деле ничего интересного. Сам с собой я если и разговариваю, то мысленно, Ефремов сюда приезжал один раз и больше не собирается, а болтовню Веры пусть слушают и пишут сколько угодно, пока у них от перегрузок не погорят все магнитофоны.
Ефремовым тоже наконец-то поставили телефон, и, естественно, его я проверил ничуть не менее тщательно, чем свой. Результат был тем же самым. Однако на всякий случай мы с ним решили для бесед на серьезные темы выходить на улицу. Рядом парк Дворца Пионеров, а чуть дальше, в нескольких остановках троллейбуса, Нескучный сад.