— Я могу объяснить? — спросил он у Лили, прижатой к нему из-за близняшек по бокам от них.
Он мог объяснить лучше, она все еще не все поняла.
Он прошел к входу и повернулся к девушкам. Рен придвинулась к Лили.
— Я не могу описать вам, как рад вашему визиту я — пленник этого царства тьмы. Я не знал такого света, какой вы принесли с собой, — он прислонился к столбику. — К сожалению, маг был подлее, чем я представлял. Когда вы вошли в нижесад, вы запутались в проклятии, что держит меня здесь.
Девушки тихо охали, но молчали. Айви пристально смотрела на Лили.
— Принц нашел для нас способ возвращаться днем домой, — вряд ли это успокоило их. — Нам нужно приходить в нижесад на пару часов каждую ночь.
— Возвращаться сюда? — сказала Руби.
— Каждую ночь? — спросила Рен.
— Ты сказал, что покажешь путь отсюда, — Меланта потянула на часть платья, на котором сидела Мара.
— Я сказал, что объясню то, что вам нужно знать.
— Стоило сказать, что выхода нет.
— И соврал бы? — он вскинул бровь.
Она перестала тянуть и посмотрела на Лили.
— О чем он?
— Выход есть для всех нас, если я выйду за него замуж.
— Что!
— Ни за что!
— Отец не позволит!
После Драконьих войн у магов не было короны. Они не могли вернуться в те дни.
В последовавшей суете принцу Тариусу пришлось выйти из беседки, а на ноги Лили наступили не меньше пяти раз. Она присоединилась к нему и громко свистнула.
Девочки замерли. Не впервые она была рада, что Рива научила их многому, что не одобрила бы мама.
— Сядьте, — мама научила их отдавать приказы. Айви встала с пола и была на коленях Хейзел.
Лили пришла к ним в беседку, стояла у столбика, как принц Тариус, но для поддержки, а не со спокойствием.
— Я не собираюсь выходить за кого-то без одобрения отца.
Девочки зашептались с облегчением и согласием.
Принц Тариус кашлянул, оставаясь у беседки, и Лили обернулась.
— Да?
— Пока ты не заговорила об отце, боюсь, я должен напомнить о хитрости мага, — тихо сказал он.
Она ждала, что он продолжит, устав ощущать себя глупой из-за этой магии.
— Я не могу преодолеть проклятие. Я могу дать вам подобие свободы. Может, когда-то вы предложите мне больше. А пока я прошу взамен танцевать со мной, говорить со мной, позволить ощутить себя человеком хоть на пару часов ночью.
Его глаза были темными. Черными, а не синими, как у Рансона.
И не карими, как у Эбена. Он еще не нашел зеркало?
— Боюсь, ваша свобода будет тихой, — сказал принц Тариус.
Тихой? Ох. Она похолодела. Как тут хоть что-то могло быть теплым? Она прижалась к столбику, Гвен подошла и обвила ее рукой.
— Объясните подробнее, сэр, — сказала Гвен. — Вы не привыкли к обществу, а мы не привыкли к магии и иллюзиям. Мы тут не в своей стихии.