Станция Сенная, военный трибунал, 27 ноября 2033 года
– Подсудимый, встаньте!
Артем помедлил. Прежде чем войти, он проверил свое состояние. Нарастающий стук сердца, ладони влажные. Как перед выходом на арену. В голове ни одного слова. Паника? Ничего-ничего, повторил он сам себе как заклинание. Сделать глубокий вдох, задержать на десять счетов. Раз, два… пять-шесть…
Даже на суд нужно выйти, как настоящему артисту цирка. Чтобы сразу собрать внимание зрителей на себе. Чтобы рассказать историю…
Чтобы завоевать их сердца.
Девять, десять.
– Встать, суд идет!
Он шагнул вперед. Выпрямился, расправил плечи. В камере он, как мог, разгладил одежду, привел себя в порядок.
У настоящего артиста костюм и реквизит всегда в полном порядке. Там говорил Акопыч.
Побриться ему не дали, поэтому он пригладил щетину ладонями. Борода уже кололась, хотя отросла всего ничего. «Будем считать это частью сценического грима». Артем усмехнулся.
– Садитесь. Разбирается дело… Уважаемый председатель…
* * *
– Я буду тебя ждать, – Изюбрь.
– Я не буду тебя ждать, – Лахезис.
Две разных женщины. Два характера. Две разных судьбы.
Он вспоминал их, лежа без сна на жестком топчане и глядя в потолок.
Он вспоминал третью, Лану Лерри, акробатку, принцессу цирка.
И четвертую… Лали, сестричку, юную и беззащитную. «Как она там без меня?»
Он вспоминал их всех и любил их – каждую по-своему.
* * *
– Не плачь, дружище, – сказал Гудинян на прощание. – Пройдут дожди.
– Какие еще дожди, Юра?
Вчера циркачей отправили на фронт. Веганцы давили и атаковали, фронт еле держался. Большое Метро медленно сдавало позиции. Ходили слухи, что «зеленые» уже захватили Чернышевскую и Площадь Ленина, где обитали военные врачи. Что особые диверсионные отряды Вегана взяли под контроль станции мортусов – кладбище метро. И скоро придется что-то делать с трупами…
А еще ходил слух о том, что наступление Вегана застопорилось из-за мятежа на станции Обухово, в тылу Империи.
Рабы, мол, восстали. Артем покачал головой. Хорошо бы. Может, циркачей отправили им на помощь?
«Я бы вызвался добровольцем», – подумал он. Хорошее дело. Настоящее дело.
В камере, лежа на жестком топчане, он вспоминал, как встретил Лахезис, как пришел в цирк. Как учился у Акопыча. Как они вместе придумывали номер. Как Лана, принцесса цирка, объяснила ему, что такое «кураж»…
Отличное было время – всего несколько дней назад.
А потом Артем вспомнил, как навестил умирающего в госпитале Питона…