– Ты, оказывается, можешь быть смешным, – силач лежал на больничной койке, весь желтый и страшный, забинтованный. От Питона шел жаркий, удушливый запах смерти. Он словно усох. Глаза лихорадочно блестели. – Интересно. Никогда бы не подумал.
Артем покрутил головой. Что?
– Ты же сам меня выбрал в клоуны!
– Да, – Питон прикрыл глаза. Теперь он быстро уставал. – Я дал тебе шанс. Но теперь думаю: может, ты действительно артист по призванию, а не только по случаю? Но, знаешь…
– Что?
– Мне было бы легче по-прежнему считать тебя бездарем.
Артем помедлил. «Людей все-таки понять невозможно».
– Почему?
– Ревность. Она увлеклась тобой, мальчишка. Собиралась бежать от меня. Думаешь, я не знаю про эти ваши поцелуи? Тебе повезло, что появился тот десант. Тебя спасли, веганцы, Мимино, – силач усмехнулся. – Ирония, да?
– Орел, – поправил Артем.
– Что?
– Меня зовут Орел.
Питон подумал и кивнул.
– Орел? Ты прав. Ты заслужил это имя.
Артем кивнул. Но почему-то ожидаемой теплоты от того, что его назвали, как положено, – не было.
Возможно, потому… Артем помедлил. Затем сказал:
– Питон?
– Да?
– Можешь называть меня Мимино. Это мое сценическое имя.
* * *
Военный трибунал сделали публичным и показательным. В назидание будущим дезертирам, видимо. Крошечный зал набился под завязку. Артем видел перед собой десятки чужих лиц.
Из трех судей двое были инженеры, белая кость Сенной, третий, председатель – какой-то полковник из приморцев. Все его так и называли: Полковник. Очень оригинально. Был он в камуфляжной куртке, седой, вечно прищуренный и деловито-хмурый. Словно Артем своим поведением помешал ему разбирать действительно важные дела.
«Чем все эти полковники командуют? – Артем хмыкнул. – Чем?»
Интересно, в метро наберется сейчас хотя бы один полк? Как в старые времена?
Или это почетное звание?
Ничего интересного в трибунале не было. Простая формальность. И обвинитель, и защитник (какой-то майор) говорили так скучно и уныло, словно дело шло не о жизни и смерти, а о выдаче двух пачек брезента со склада. Артем смертельно скучал, сидя на своей скамье. Слава богу, заняло это всего ничего. Полчаса унылого бубнежа с бумажек.
Наконец, председатель суда зачитал приговор:
– Признать виновным по всем пунктам обвинения… в такой момент… особо тяжкое преступление… трусость… дезертирство… карается… Никаких смягчающих обстоятельств суд не нашел…
Тишина стояла гробовая.
– Приговаривается к расстрелу, – закончил полковник. Пауза. Артем подумал: вот оно, окончательное решение. Ему вдруг стало все равно, словно эти люди были по другую сторону стекла. В другом мире.